Влюблённая коза

На поляну выходят Конь и Пашушаня ― это странное существо с листьями во взлохмаченных волосах, с длинной травой, которая растёт прямо на спине, и чумазым лицом. Глаза у Пашушани с искоркой озорства и шалопайства.

КОНЬ. Ну, вот мы и на месте. (Озирается по сторонам.) Наверное, пошла к ручью… Я мигом! (Убегает.)

Пашушаня ходит вокруг пенька, вокруг малинового куста и принюхивается. Во время разговора она немного шепелявит.

ПАШУШАНЯ. Ш-што-то мне волчатинкой в нос ш-шибануло… Снова, што ль, мой старый знакомый тут шустрит?.. (Поднимает оброненный Козой узелок.) С-страшное дело!.. (Поёт.)

У Пашушани нюх собачий,

Я ночью вижу, как сова.

И даже если мышь заплачет,

Или вдали зайчонок скачет,

Услышу я на раз и два.

Вот такая Пашушаня,

Вот такой вот сыр да бор,

Лишь бы не послали в баню ―

Самый страшный приговор!

Эхе-хех, смех да грех,

Нос, как палка, суковатый,

Уши, словно две лопаты,

А на голове лохматой,

То ли волос, то ли мех.

Вот такая Пашушаня,

Вот такой вот сыр да бор,

Лишь бы не послали в баню ―

Самый страшный приговор!

Появляется Конь, он в недоумении и растерянности.

КОНЬ. Она испарилась, словно утренний туман.

ПАШУШАНЯ. Ш-шестое чувство у меня хорош-шо развито ― без волка тут не обошлось. (Показывает ему узелок.) Чей меш-шочек?

КОНЬ. Ах! И-иё узелок. Где же она?.. Надо спасать! Сейчас же!..

ПАШУШАНЯ (прикладывая палец к губам, шёпотом). Ш-ш-ш, не ш-шуми!.. В сентябрьском воздухе каждый шорох за тыщщу километров слыш-шно… (Прислушивается, Коню.) Слышишь што-нибудь?

КОНЬ (прислушиваясь). Честно говоря, ничего.

ПАШУШАНЯ. Смотри!..

Пашушаня, раздув щёки, дует во все стороны ― дует не сильно, осторожно, будто бы остужает чай на блюдечке, с протяжным выдохом. Затем начинает читать заклинание.

На болоте, на реке,

Втяжеле аль налегке,

Кто б ни ехал, ни скакал,

Ни шагал и ни бежал,

Каждый шорох, каждый звук ―

Рядом будь, как близкий друг!..

(Коню.) Ну, а теперь што?..

КОНЬ (прислушиваясь, удивлённо). Слышу! В моей деревне коромысло скрипит ― кто-то за водой пошёл…

ПАШУШАНЯ. Внимательно слушай ― времени мало!

КОНЬ. А сейчас слышу: мышка корочку грызёт в норке… У зайчишки в лесу сердечко от страха стучит…

ПАШУШАНЯ. А теперь ― не дыши.

Конь и Пашушаня прекращают дышать, сделав глубокий вдох. Возникает абсолютная тишина.

КОНЬ. Кажется, слышу… Коза в овраге плачет. Скорее туда!

ПАШУШАНЯ. Постой! Тебе с волчарой не совладать, тут особый ум нужен.

КОНЬ (воинственно). А я его копытом!

ПАШУШАНЯ. А он тебя клыками хватит!

КОНЬ. А я… убегу.

ПАШУШАНЯ. Тогда он козу проглотит ― и што?

КОНЬ. И-и-и какой же выход!? Помоги, Пашушаня.

ПАШУШАНЯ (недовольно ворча). Пашушаня, Пашушаня… А давеча у твоих хозяев в дымоходе грелась, так они меня специяльно дымом оттуда выкуривали.

КОНЬ. Не специально, они баню топили. Они каждую неделю моются.

ПАШУШАНЯ. Што ― каждую неделю?! С ума рехнуться. А я так ишо ни разу в жизни не мылась ― и ничего, красавица. Ладно, обожди тута, а как только я тебе свисну ― вот так… (Она издаёт тонкий свист, наподобие ветра.) Так ты в овраг сразу ― шнырь!.. Въезжаешь в мои слова?

КОНЬ. Въезжаю. Поторопись, пожалуйста! Если с козой что-то случится, я умру от горя.

ПАШУШАНЯ. Странно. (С любопытством смотрит на Коня.) Первый раз такое от коня слышу. (Уходит.)

Картина пятая

Овраг, в котором, привязанная к сломленному бурей дереву, стоит Коза. Неподалёку из земли торчит мощный валун, об который Волк точит большой и кривой нож, словно о наждачный камень.

ВОЛК. Ну что, скажешь своё последнее желание?

КОЗА (плача). Бедная я, несчастная ― хотела счастье найти, а нашла погибель!