Вместе

– Моя семья живет в США с 1847 года. Мой прапрапрадед, белый человек, был наборщиком в аболиционистской газете в Элтоне, штат Иллинойс. Из-за того, что он отказался бросать свою работу, бросать эту газету, его убила толпа сторонников рабства. У меня сохранился его дневник, там он пишет о правилах, согласно которым жил и работал. Он отказывался набирать не только оправдывающие рабство высказывания – это само собой, – но и просто ложь. Вот что он писал: “Печатать ложь – преступление. Это все равно что превратить сомнительные шепотки в национальный лозунг”. А в наши дни “Вместе” спокойно распространяет любую ложь, за которую вы платите. Они опубликовали столько лжи обо мне, о моей семье, о моей религии… Я считаю, что это неправильно и что мой прапрапрадед тоже посчитал бы это неправильным. Миф, будто “Вместе” – это просто телекоммуникационная компания нового уровня, которая передает сообщения, не неся никакой ответственности за их содержание, настолько смехотворен, что я не вижу смысла даже пытаться развенчать его. “Вместе” и ее платформы – это не средство связи, это средство массовой информации, по двум причинам. Во-первых, сообщения, которые они передают, видит огромное количество людей – иногда миллиарды, а во-вторых, они не только распространяют слова, они сохраняют их навечно. А это совсем не то же самое, что передача личных сообщений от одного человека к другому, как когда-то делали телефонные компании. Есть огромная разница между записочками, которые дети в классе кидают с парты на парту, и надписями в небе, которые видят одновременно все жители Земли, причем эти надписи не растворяются в воздухе. А если вы распространяете неправду, вы несете ответственность за любой ущерб, который она наносит. Но почему-то вот уже не одно десятилетие это вопиющее нарушение закона о клевете приводит в замешательство всех юристов. Однако пришло время действовать. Мне все равно, как это называть – соцсетями или инфоресурсом. Если вы предоставляете платформу для распространения лжи, вы несете за эту ложь ответственность. Я призову вас к ответу!

Винни нажала на паузу, лицо у нее раскраснелось.

– Послушай, как мы можем этому противостоять?

Дилейни не знала ответа. Конгрессмены, губернаторы и кандидаты в президенты задолго до Голеты пытались побороть “Вместе”, но тщетно. Всякий раз такой политик оказывался замешан в каком-нибудь чудовищном скандале. На публику вываливались горы доказательств его нечистоплотности. Всплывали непотребные сообщения, какие-то непростительные высказывания, фотографии и истории поисковых запросов. Их как бы случайно находили обычные пользователи и обязательно раздували каждую ошибку и прегрешение. Потому в последние годы ни один политик не решался замахнуться на “Вместе”, выбирая поле для битвы покомфортнее, а драконов попокладистей.

Дилейни подумала, что Том Голета мог бы сделать то, за что взялась она, причем сделать куда эффективнее, необратимей, да еще в прямом эфире. Винни тем временем очистила экран.

– Мечтательная Пятница! – объявила она. – Твоя первая!

12 Признаки сжатия душ человеческих Часть 1

Признаки сжатия душ человеческих, часть 1

Дилейни и Винни едва смогли найти свободные места в зале и не успели сесть, как Винни достала из сумки вязание. Было не особо понятно, что она вяжет, больше всего это походило на кофту для очень маленького человечка с невероятно коротким туловищем. Дилейни так и подмывало спросить, что это такое и на кого из близких Винни такое налезет, но ей не хотелось нарушать ритмичное позвякивание спиц. В остальном движения Винни были совершенно бесшумные и предельно точные – как у богомола.

В зале было несколько тысяч “совместных”, большинство о чем-то тихонько переговаривались с экранами своих устройств. Дилейни огляделась и увидела пару с одинаковыми мягкими флягами за плечами, пробиравшуюся между рядами к местам в середине. Это были Виджей и Мартин, ее бывшие боссы из “Фактора 4”. Дилейни ничего не слышала о них после поглощения компании и теперь удивилась, до чего зашуганными они выглядели, словно не знали, куда себя деть. Немало основателей всевозможных компаний, купленных “Вместе”, продолжали здесь работать, и им поневоле приходилось наблюдать, как их детищ либо уничтожают, либо предают забвению. Дилейни смотрела, как Виджей и Мартин усаживаются. Кто-то поприветствовал их, и они неуверенно помахали в ответ. Странно спокойные, даже равнодушные, они явно растеряли былые амбиции, избавившись как от проблем, так и от творческого огня.

На сцену вышла миниатюрная женщина в малиновом комбинезоне, огромное медное колье закрывало всю ее грудь.

– Привет, “совместные”! – Она вскинула гибкие руки и покрутила кистями.

Послышались сдержанные аплодисменты, там и тут люди склонялись друг к другу, спрашивая шепотом: “А кто это?”

Голос позади Дилейни громко произнес:

– Виктория де Норд, кажется. Помнишь ее?