Вместе или врозь? Судьба евреев в России. Заметки на полях дилогии А. И. Солженицына

Оглядываясь на пройденный им путь (а ведь это наш общий, целого поколения путь!), я испытываю горечь. Больно. За державу обидно. За русскую и еврейскую интеллигенцию. Эти тысяча сто страниц — не только личная неудача писателя Александра Солженицына. Он ведь не один из многих писателей. Он один из немногих. Единственный.  Аккумулирующий в себе слишком многое. Его беда — это российская беда. Его творческая деградация — наша общая деградация.

Спазмы перехватывают горло, когда вспоминаешь — какое было начало! Какой потрясающий взлет! Какая высота духа достигнута была в одночасье, всего-то одним прыжком, одним взмахом крыла, ОДНИМ ДНЕМ Ивана Денисовича! И такое долгое, медленное, неумолимое скольжение под уклон, по коричневому треку, в трясину ненависти протяженностью в ДВЕСТИ ЛЕТ!..

А. И. Солженицын

 «Повторяю, как лепил и большевикам: не тогда надо стыдиться мерзостей, когда о них пишут, а — когда их делают», — говорит Солженицын (т. II, стр. 335). Это хорошо залеплено! Но забыто главное: для писателя — писать неотделимо от делать.  Ибо «СЛОВО ПИСАТЕЛЯ ЕСТЬ ДЕЛО ЕГО!» (Пушкин).

Приложение 1 Лебедь белая и шесть пудов еврейского жира

1.

В связи с выходом в свет первого тома книги А. И. Солженицына «Двести лет вместе», главный редактор еженедельника «Московские новости» В. Лошак побеседовал с автором. Среди многого другого, в интервью было и такое место:

В. Лошак: Приведу вам пример более простой прямой провокации. Недавно у нас в «Московских новостях» появился человек, оставивший книгу «Александр Солженицын „Евреи в СССР и в будущей России“». Из этого опуса следует лишь одно: ваше авторство просто фальсифицируют.

А. Солженицын: Это хулиганская выходка психически больного человека. В свою пакостную желтую книжицу он рядом с собственными «окололитературными» упражнениями влепил опус под моим именем. Ситуация настолько вываливается за пределы цивилизованного поля, что исключает какой бы то ни было комментарий, а от судебной ответственности этого субъекта спасает только инвалидность.[850]

Итак, читателей предупредили: осторожно, подлог! Солженицыну приписан «пакостный опус», к которому он отношения не имеет.

Что ж, такое происходит не впервой! Я писал в свое время, что как булыжник — оружие пролетариата, так подлог — основное оружие антисемитов. Достаточно вспомнить сфабрикованные царской охранкой и приписанные неким главарям еврейства «Протоколы сионских мудрецов» или приписанную В. И. Далю «Записку о ритуальных убийствах», не говоря о сонме менее знаменитых апокрифов, чтобы не удивляться тому, что фальсификаторы могли воспользоваться и громким именем Солженицына.

Правда, кое-что в приведенных строках озадачивало. Чувствовалась недоговоренность, нестыковка. Из слов интервьюера следовало, что фальшивка, неизвестно кем состряпанная, издана отдельной книгой, тогда как интервьюируемый сказал, что «опус» «влеплен» в книгу другого автора, причем вовсе не анонимного. Было очевидно, что личность этого автора известна (Солженицын даже осведомлен о его здоровье), но имени его не называлось. В. Лошак определил издание апокрифа как «прямую провокацию» против Солженицына (о том, что это провокация против евреев, он, видимо, не подумал), тогда как Александр Исаевич квалифицировал эту акцию как хулиганство пополам с умопомешательством.

А. И. Солженицын

Но стоило ли придавать значение мелким противоречиям, если было четко заявлено, что Солженицын к «опусу» не причастен? И вдруг — почти два года спустя — в московской газете «Еврейские новости» появилось Открытое письмо А. И. Солженицыну о том самом «опусе». Оказалось, что он опубликован в книге Анатолия Сидорченко «Soli Deo Gloria». Автор открытого письма Николай Пропирный писал, что в этом «опусе» и во втором томе «Двухсот лет вместе» имеются текстовые совпадения, «а глава „В лагерях“, слегка расширенная, — так и вообще перекочевала слово в слово».[851] Автор просил Солженицына прокомментировать ситуацию, «вываливающуюся за пределы цивилизованного поля».