Вместе с флотом

никациях полно мин. Только в течение двух дней — 15 и 16 мая — наши эсминцы при переходе из Кольского залива в горло Белого моря обнаружили пятнадцать плавающих мин. В своей зоне мы тралим сами. Англичане же используют для этого все пригодные к тралению суда противника, поскольку те у них в руках. Во-вторых, как и предполагалось, гитлеровцы, где только могли, всячески затягивали выполнение условий безоговорочной капитуляции, а то и явно нарушали их. Еще 12 мая я получил сообщение наркома о случаях нарушения условий на Балтике и приказ о решительных мерах для пресечения в дальнейшем подобных действий германского флота. Серьезные опасения вызывает наличие в море большого количества фашистских подводных лодок, не подтвердивших своего согласия на возвращение в базы. Гитлеровцы, если им попустительствовать, идут на преступления даже сейчас. Пример — история с лагерем военнопленных в районе Тромсё.

После всего, что уже известно о зверствах гитлеровцев, о Майданеке, Освенциме и прочих лагерях смерти и массового уничтожения людей, трудно поверить, будто лица, ответственные за соблюдение немецко-фашистскими войсками не только условий капитуляции, но и самых элементарных норм поведения, не представляли, к чему могла привести игра в джентльменство с головорезами-убийцами. А привела она к вопиющему преступлению.

Передо мною сводка событий в Норвегии на протяжении почти трех недель после Дня Победы. Не буду пересказывать ее целиком, отмечу лишь неопределенность положения вплоть до пятнадцатого мая, когда наконец-то официальный уполномоченный английского командования распорядился, чтобы на всех германских судах в норвежских портах были спущены с заходом солнца и впредь не поднимались фашистские флаги. Остановлюсь на той частности, которая имеет непосредственное отношение к истории с лагерем военнопленных и раскрывает неприглядную роль определенных лиц, несущих ответственность за несвоевременное разоружение немецко-фашистских войск в Норвегии. С момента капитуляции и по 31 мая включительно весь офицерский и рядовой состав 6-й горной дивизии гитлеровцев, расквартированной в районе Тромсё и в прилегающих к нему местах, мало того что не был разоружен, но и сколько угодно разгу-

[269]

ливал по городу с оружием. Между тем в самом Тромсё и возле него находились лагеря военнопленных, завезенных гитлеровцами в Норвегию в качестве рабочей силы. Формально военнопленные были освобождены и взяты под покровительство английских властей; на самом деле безоружные люди были предоставлены произволу вооруженных фашистов, которые не преминули воспользоваться таким попустительством. И в самом городе, и в его окрестностях гитлеровцы охотились за своими бывшими пленниками и, как только узнавали, что перед ними русские, убивали безоружных людей, надеявшихся на скорое возвращение на родину. Убивали и поодиночке и группами, безнаказанно, ибо английские власти делали вид, что ничего не замечают. Именно такая позиция английского командования сделала возможным преступление, совершенное 21 мая, когда гитлеровцы полностью уничтожили на одном из островов близ Тромсё так называемый «русский лагерь военнопленных», расстреляв там до двух тысяч человек. Несмотря на это, даже 31 мая 6-я немецко-фашистская горнострелковая дивизия еще не была разоружена...

Стоит ли после этого поражаться, что гитлеровцы до сих пор, где только могут, уклоняются от капитуляции и что по меньшей мере 37 фашистских подводных рейдеров все еще находятся на морских путях. Это количество официально указано в приказе командующего подводным флотом Германии. В приказе, переданном по радио 24 мая, говорится без обиняков: «Подводным лодкам, находящимся в море и не выполняющим до сего времени условий капитуляции, немедленно всплыть и сообщить о своем местонахождении».

Вполне понятно, что мы остаемся недреманным оком. Вот уже третью неделю после официальной капитуляции немецко-фашистских вооруженных сил Северный флот вынужден находиться в полной боевой готовности на случай внезапных авантюр гитлеровцев, чтобы немедленно пресечь их. Вдобавок плавание всех судов и на внутренних коммуникациях по-прежнему подчинено ограничениям военного времени.

Пора, однако, подводить итоги: победа завоевана, и никаким проволочкам, ничьим ухищрениям не умалить ее исторического значения.

Условия, в каких мы провели войну, значительно отличались, да и в дальнейшем будут отличаться, от усло-

[270]