Вместо тысячи солнц. История ядерной бомбы, рассказанная её создателями

В ближайшем будущем нахождение технического решения этой проблемы вряд ли станет весьма неотложной задачей, так как пока что существуют довольно большие урановые залежи, разработка которых требует сравнительно низких затрат. Однако если последующее развитие пойдет по пути получения больших количеств энергии с помощью U²³⁵, то богатые залежи урана будут быстро выработаны и придется переходить к использованию очень бедных руд, что повлечет за собой возрастание стоимости основного вещества на несколько порядков. Естественно, что в этом случае полное использование энергии, запасенной в уране, станет гораздо более важной проблемой. С другой стороны, энергетическая значимость 1 фунта урана настолько велика, что даже огромное возрастание стоимости этого вещества может не помешать использованию его в качестве источника энергии. Три миллиона тонн угля, эквивалентные по энергетическому содержанию 1 тонне урана, стоят около 8 миллионов долларов. Поэтому в смысле стоимости сырья уран и уголь станут равноценными при цене на уран в 4000 долларов за фунт. До войны стоимость урана составляла около 2 долларов за фунт, так что даже при возрастании примерно в тысячу раз по сравнению с довоенной ценой она еще может остаться экономически выгодной.

Можно думать, что в ближайшие 20–30 лет общая схема производства атомной энергии будет, по-видимому, выглядеть следующим образом. В больших основных установках будет производиться громадное количество энергии, которая для нужд местного потребления будет превращаться в энергию пара или электричества. Помимо непосредственного производства энергии эти большие установки могут также вырабатывать плутоний. Он будет извлекаться и передаваться на малые установки для использования в них в качестве первичного топлива вместо урана. Широкое использование относительно маломощных установок явилось бы достоинством этого плана, так как при этом весьма значительно уменьшились бы трудности распределения.

Общая схема такого типа недавно обсуждалась в докладе Государственного департамента, который интересно прокомментировал д-р Оппенгеймер. Согласно этому докладу, большие основные установки, производящие плутоний, так же как и все источники урана и тория, должны находиться в распоряжении международного агентства, которое будет выделять или продавать «денатурированный» плутоний отдельным потребителям. Авторы доклада считают, что «денатурирование» плутония с тем, чтобы сделать его использование для военных целей весьма непростым и крайне трудоемким делом, вероятно, окажется возможным. Поэтому они выражают надежду на то, что будет возможно осуществлять лишь минимальный международный контроль над потребителями «денатурированного» плутония, не опасаясь тайного использования плутония для создания оружия.

Привлекательной чертой доклада является, на мой взгляд, то, что в нем отрицаются шансы на успех у системы, основанной на запрещениях и только на запрещениях. Я опасаюсь, однако, что оценка, данная в докладе трудностям предотвращения использования «денатурированного» плутония для военных целей, может быть истолкована общественным мнением несколько чересчур оптимистично. Нельзя отрицать тот факт, что возможность применения плутония для агрессивной войны представляет для промышленного использования атомной энергии гораздо большую трудность, чем любые предвидимые технические затруднения. Задача предотвращения такой возможности является по существу политической, а не технической, и я не вижу больших оснований надеяться на ее разрешение, если только в ближайшие годы не изменятся кардинально сами основы взаимоотношений между нациями.