Вне добра и зла

Герман, прихватив с собой автомобильную аптечку, уселся на заднее сидение своей машины. К его сожалению кроме большой пачки разного рода бинтов, запакованного куска стерильной ваты, согревающего одеяла и изогнутых ножниц, внутри ничего не было. Писатель вздохнул и потянулся к бардачку. Там он припрятал бутылку дорогого односолодового виски, которую намеревался открыть, празднуя своё новоселье. Однако его израненная нога явно намекала, что этому не бывать. Царапины уже почти не кровоточили и начинали понемногу саднить. Герман кое-как дотянулся с заднего сидения до бардачка и извлёк оттуда злосчастную бутылку виски. После чего открыл одну из дверей машины и выставил свою пострадавшую ногу наружу. Воспользовавшись, пришедшимися кстати, ножницами из аптечки Герман обрезал, превратившуюся в перепачканные кровью лохмотья, правую штанину своих брюк, после этого открыл бутылку виски и сделал из неё внушительный глоток. Напиток был восхитительным. Однако делать было нечего и писателю пришлось щедро полить им свою раненую ногу. Скорчившись от едкой боли, проникшей в ногу от обеззараживающего действия высококачественного алкоголя, писатель принялся наспех бинтовать свою несчастную конечность. Автомобильная аптечка снова оказалась кстати. Кое-как перевязав свою ногу, Герман втащил её обратно в салон и захлопнул дверь машины. Без особых раздумий он, насколько смог, растянулся на заднем сидении и практически сразу уже уснул. Завтра ему предстоял ещё один непростой день…