Вне игры

– Не помню.

– Несколько дней назад?

– Скорее лет десять.

– Хм, – промолвил Бокс. Он снова отхлебнул виски. Келвин так и не притронулся к своему бокалу. – Ты слышал о его травме?

– Да, что-то с лодыжкой, – кивнул Майрон. – Мелкая неприятность. Поправляет здоровье в санатории.

Арнстайн кивнул:

– Это мы рассказали прессе. На самом деле все обстоит иначе.

– Неужели?

– У Грега нет травмы, – заявил Бокс. – Он пропал.

– Пропал?

– Да.

Арнстайн сделал новый глоток. Болитар последовал его примеру, хотя пить «Йо-Хо» понемногу было непросто.

– Давно?

– Пять дней назад.

Майрон посмотрел на Келвина. Тот остался спокойным, но его вообще было трудно чем-либо пронять. В спортивном прошлом его окрестили Кирпичом, поскольку он никогда не выражал эмоций. Теперь Келвин еще больше соответствовал этому прозвищу.

– Пропал – это значит…

– Исчез! – отрезал Бокс. – Испарился. Улетучился. Растаял в воздухе. Все, что угодно.

– Вы звонили в полицию?

– Нет.

– Почему?

Бокс отмахнулся:

– Ты же знаешь Грега. Он не слишком общителен.

Мягко говоря.

– Грег все делает наоборот, – продолжил Арнстайн. – Ненавидит славу. Любит одиночество. Кстати, он и раньше пропадал, правда, не среди сезона.

– Значит…

– Есть вероятность, что его нынешнее исчезновение – очередное чудачество, – закончил Бокс. – Даунинг играет как Бог, но, между нами говоря, с этим парнем не соскучишься. Знаешь, чем он обычно занимается после матчей?

Майрон покачал головой.

– Работает таксистом в городе. Честное слово – ездит в желтой тачке по Нью-Йорку! Говорит, это помогает ему лучше понять простых людей. Он никогда не снимается в рекламе, не появляется на телевидении. Ни разу не давал интервью. Даже благотворительностью не занимается. Одевается как какой-нибудь придурок из старой «мыльной оперы». В общем, чокнутый.

– Что еще больше увеличивает его популярность среди фанатов, – вставил Майрон. – И помогает продавать билеты.

– Верно, – согласился Арнстайн, – но я просто объясняю ситуацию. Если мы обратимся к копам, это может навредить ему и всей команде. Представь, что начнется, если об этом пронюхают газетчики?

– Будет очень скверно, – признал Болитар.

– Вот именно. А вдруг Грег просто валяет дурака во Френч-Лик или еще каком-нибудь захолустном городишке, куда обычно отправляется после сезона – удить рыбу? Мы потом сто лет не отмоемся. Мало ли что он мог задумать.

– Задумать? – повторил Майрон.

– Господи, я не знаю. Просто строю предположения. Мне не нужен чертов скандал. Только не теперь. Когда на носу плэй-офф – понимаешь, о чем я говорю?

Не совсем, подумал Майрон, но не стал копать глубже.

– Кому еще известно об этом?

– Только нам троим.

Рабочая команда на площадке монтировала корзины. Они притащили две дополнительные – на случай если кто-нибудь «сыграет Дэррила Доукинса» и разобьет баскетбольный щит. Потом расставили дополнительные места для зрителей. Как и большинство спортивных арен, «Мидоуландс» держал для баскетбола больше мест, чем для хоккея, – в данном случае почти на тысячу. Майрон глотнул еще коктейля и подержал его во рту. Когда жидкость мягко скользнула в горло, он задал следующий вопрос:

– Ну а я тут при чем?

Арнстайн ответил не сразу. Он дышал глубоко и неровно, почти со свистом.

– Я слышал про твою работу с ФБР, – наконец произнес он. – Без подробностей, конечно. Так, в общих чертах, но мне известно, что у тебя имеется опыт в подобных делах. Мы хотим, чтобы ты нашел Грега. По-тихому.

Майрон промолчал. Похоже, про его «тайное» сотрудничество с федералами знали абсолютно все. Арнстайн отхлебнул виски. Он покосился на полный бокал Келвина, затем взглянул на самого Джонсона. Тот отпил глоток. Бокс опять повернулся к Майрону.

– Грег теперь в разводе, – продолжил он. – Живет один. Все его друзья, точнее, приятели, – товарищи по команде. Так сказать, его группа поддержки. Или семья. Если кто-нибудь знает, где он сейчас, и помогает ему прятаться – то это парень из «Драконов». Я буду говорить начистоту. С игроками очень тяжело. Это настоящие занозы в заднице. Капризные примадонны, которые думают, что все только и должны мечтать о том, как им угодить. Но у них есть общая черта – они ненавидят менеджеров. «Весь мир против нас» и прочая чепуха. Они не откроют нам правды. И репортерам не скажут. И тебе, если ты появишься в качестве – как его там? – «паразитирующего объекта», не проронят ни слова. Ты должен стать игроком. Только так они примут тебя за своего.

– Значит, вы намерены принять меня в команду, чтобы я нашел Грега. – Майрон уловил в своем голосе нотки горечи. Это вышло не нарочно, но собеседники их услышали. Он вспыхнул от досады.

Бокс похлопал его по плечу:

– Ты знаешь мое мнение. Из тебя мог выйти замечательный игрок. Один из великих.

Майрон опрокинул в себя полбанки «Йо-Хо». Хватит с него маленьких глотков.

– Простите, мистер Арнстайн. Я не сумею вам помочь.

Владелец клуба сдвинул брови:

– Что?

– У меня своя жизнь. Я спортивный агент. Работаю с клиентами. Не могу же я все это бросить.