Вне корпорации

— Очень мило, но твои деньги не очень-то помогали голодающим, верно? Они не помогали массам. Подумай, что будет, если вместо технического прогресса задействовать социологию. Стал бы ваш мир лучше или хуже?

— В каком смысле? — спросил Джастин, чувствуя подвох.

Гектор тут же ответил:

— Что, если, вместо того чтобы жертвовать два, три, четыре доллара в месяц на благотворительность, ты купишь за пять долларов в месяц пять процентов будущих заработков голодающего ребенка? Разумеется, если ребенок умрет, ты не получишь ничего. Зато теперь ты по-настоящему заинтересован в том, чтобы ребенок получил посланные тобой ботинки. Ты заботишься о том, чтобы твой подопечный пошел в школу и научился читать и писать. Ты пошлешь ему коробку со старой одеждой, которую раньше собирался выкинуть. При прежнем строе ты подписывал чек и тут же забывал о голодающем ребенке, который, скорее всего, продолжал голодать. При нашем строе ты кровно связан с ним. Ты не просто уделяешь ему внимание, ты внимательно следишь за его достижениями. И не только. Ваша страна, США, раньше допускала, чтобы целые регионы шли к черту, и вмешивалась в дела других регионов, оправдывая свое вмешательство национальными интересами, которые почти всегда оказывались экономическими. Ну а если бы миллионы американцев вложились в миллионы бывших голодающих по всему миру? Они бы наверняка заботились о том, чтобы их подопечных не убил случайно какой-нибудь псих с ружьем и партийной программой. Экономически вашему правительству было бы выгодно, чтобы идиотские режимы не убивали миллионы своих граждан по дурацким идеологическим или религиозным причинам. — Задохнувшись, Гектор замолчал, чтобы отдышаться. — Заметь, Джастин, я ввожу в уравнение правительство только потому, что считаю тебя продуктом своего времени. Настоящая прибыль начинается там, где в игру вступают, как ты их называешь, «злые, эгоистичные, ужасные» корпорации. Как думаешь, сколько времени понадобится предприятию, чтобы понять, что на ста миллионах голодающих детей можно неплохо заработать? Если на это уйдет даже десять лет, я буду поражен. Вскоре у вас возникнут компании, предприятия… и даже корпорации. Корпорации понимают, что десять процентов дохода каждого из этих людей составляют громадный инвестиционный потенциал. Представь себе мир, где банк предоставляет заем корпорации на постройку школы, больницы или общежития. И не потому, что так поступать хорошо, кому какое дело! Корпорации строят школы, больницы и так далее, потому что это дело прибыльное. Вот почему моя система, не вопреки жадности, коррупции и инкорпорации, но благодаря им, работает лучше, чем ваша, в любой период времени и при любом состоянии техники.

— Но что мешает этим же корпорациям эксплуатировать детей, Самбьянко? — возразил Джастин. — Только не говори, что эксплуатации не будет!

Гектор вспыхнул:

— О чем ты?! Эти дети голодали и умирали — причем у тебя на глазах, на телеэкране. Их убивали в бессмысленных, не приносящих никому выгоды, войнах. Они страдали от болезней, которые вполне поддавались лечению, даже при вашем примитивном состоянии фармакологии. А тебя волнует, что кого-то из них будут эксплуатировать?! Джастин, ты совсем аляскинец? Тогда слушай. Да, кого-то из бывших голодающих стали бы эксплуатировать. И опять-таки повторюсь: какая разница? Ради Дамзаха, они будут жить! Хотя… нет, погоди! Только дурак станет эксплуатировать этих детей. Эксплуатируемые дети вырастут и будут ненавидеть вашу компанию, а работать будут паршиво. Моя система, которая, смею надеяться, станет и вашей системой, основана на своекорыстии. Я управлял несколькими человеческими портфелями GCI, и первым делом мы старались разрешить проблему недовольства. Недовольство невыгодно. Мне каждый день приходится сталкивать своекорыстие с равенством и свободой. Попробуй определи, что в конце концов окажется лучше для человечества!

Гектор мысленно похвалил себя: Джастин слушает почти не перебивая. Замдир считал, что любой спор разрушает архаические воззрения Корда.

— Приведу тебе известную цитату. Сам Тим Дамзах сказал однажды: «Инкорпорация — всего лишь своекорыстие, которое в нашем обществе стало жизнеспособным».

Его слова совсем не тронули Джастина.

— Нельзя владеть частью голодающего ребенка всю жизнь. Это неправильно.

— Допустим, — кивнул Гектор. — Так продай его акции! Кто тебе мешает? Как ты не понимаешь? Инкорпорация поддерживает нашу систему на плаву. Твоя точка зрения обрекает несчастных на голод и боль. Твоя забота о страждущих вызвана чувством вины, за которым следует обычно болезненное и бессмысленное забвение. Наш строй обеспечивает прочную, долговременную заботу и приток капиталов, обеспечивающих хорошее образование, крепкое здоровье и долголетие. Конечно, ни одна система не гарантирует счастья, но скажи честно, какая система обеспечит голодающему ребенку лучшие условия?