Вне корпорации

Но у Провидения имелись другие виды на молодого, преданного делу чиновника. Целых двадцать семь лет он трудился не покладая рук и в сравнительно нежном возрасте — в шестьдесят два года — стал самым молодым Председателем в истории GCI и самым молодым Председателем крупной корпорации на памяти живущих.

За тридцать один год своего председательства — Джастин подсчитал, что Председателю сейчас девяносто три года, — GCI стала ведущей корпорацией Солнечной системы. В первую очередь Председатель добился успеха благодаря пристальному вниманию к межпланетной торговле и колонизации. Затем он позаботился о создании прочной политической опоры, охватившей почти все сферы человеческой жизни.

Председатель перенес свои личные апартаменты на самую верхушку «Бобового стебля». Затем заставил всех влиятельных вице-президентов и их сотрудников последовать своему примеру. В конце концов, управленческий аппарат расположился на тридцати этажах в сорока милях над Землей. Приемная же самого Председателя поместилась наверху самого высокого здания в мировой истории. Поскольку лифты на супермощных магнитоускорителях передвигались в вакууме с нулевой силой трения, на то, чтобы с нью-йоркской улицы взлететь на вершину мира, требовалось всего несколько минут. Джастин не мог не восхититься организаторскими способностями Председателя. Он узнал, что обитатели «Пяти сестер» страшно завидовали счастливцам, которые каждое утро садились в специальный лифт-экспресс, возносящий их на вершину «Бобового стебля». Те, чьи кабинеты находились наверху, располагали реальным, зримым символом власти. А Председатель возвышался над всеми и взирал сверху вниз на планету, практически принадлежащую ему.

Вот где управляли человеческими судьбами, вот где сидел человек, способный решить участь Джастина!

По предварительной договоренности с диспетчером GCI, Джастин посадил флаер со стороны побережья. После того как он включил автопилот, флаер завис в шести дюймах над землей рядом с гигантской плакучей ивой, растущей всего в тридцати футах от моря. Выйдя, Джастин потянулся и огляделся по сторонам. Он полюбовался «Пятью сестрами» и послушал рокот прибоя — волны ударяли в дамбу. Он с удовольствием вдыхал соленый морской воздух — настоящий подарок после вечных кондиционеров. В последний раз взглянув на флаер, зависший рядом с плакучей ивой, Джастин зашагал к «Пяти сестрам».

Ему предлагали прямой рейс до места назначения, но он предпочел прогуляться пешком — не столько для того, чтобы навести порядок в мыслях, сколько для того, чтобы размять ноги. Следуя инструкциям и слушая указания себастьяна, он зашагал в сторону «Ливонии». Оттуда счастливцы могли пересесть в «звездный подъемник». День был ясный, безоблачный, с земли комплекс GCI казался огромным. Одного взгляда на любое из трехсотэтажных зданий было достаточно, чтобы ощутить себя ничтожеством, но сразу пять таких зданий — такого величия человеческий мозг не постигал.

Хотя «Пять сестер» внушали благоговение, на фоне «Бобового стебля» они меркли. С виду «Бобовый стебель» казался не таким роскошным, как пять окружающих его башен, он был строже и проще. Подойдя ближе, Джастин увидел, что «Бобовый стебель» представляет собой трубу из громадных, слегка потускневших серебряных пластин, сваренных внахлест. Внутри, если прищуриться, можно было разглядеть тысячи длинных, тонких лучей, по которым перемещались люди и грузы. «Бобовый стебель» уходил вверх, вверх… и, наконец, исчезал в атмосфере, словно тонкая игла, пронзившая небо. Джастин подумал: похоже, истинное предназначение «Стебля» — не доставка грузов на орбиту и не увеселение туристов, а создание у человека чувства собственной ничтожности.

Вблизи огромного комплекса себастьян переключился с голосового режима на визуальный. В громадном улье, кишащем людьми, машинами и роботами, одного звука явно недостаточно. Себастьян активировал внутренний навигатор, и Джастин увидел на полу красную линию. Она указывала ему путь. Над главным входом в комплекс парила огромная вывеска — пятьдесят на триста футов. Она гласила: «GCI — инвестиции в человечество».