Вне морали

– Извините. Она так свою машину называла. У нее «фольксваген-жук». Она и звала его Кровавым жуком. Нормально, ничего особенного.

– А почему Кровавый?

Кевин побледнел.

– Наверное, потому что он красного цвета.

– Так, ладно. Ты видел, как она отъехала?

– Да.

– Она одна была?

– Конечно.

– Она точно тебе говорила, что направляется домой?

– Да.

– А не соврала? Не могло у нее в тот вечер еще быть свиданий?

Послышался циничный смех Салли.

– Конечно, могло.

Страйд в который раз метнул на девушку строгий взгляд. Та надвинула капюшон, опустила голову, уронив на лоб кудряшки, принялась рассматривать ботинки.

– Тебе что-нибудь об этом известно, Салли? – обратился к ней Страйд. – Например, ты встречалась в тот день с Рейчел и посоветовала ей держаться подальше от Кевина?

– Нет! – воскликнула Салли.

– Тогда, как ты думаешь, с кем Рейчел могла еще встретиться?

– Да с кем угодно! – выпалила Салли. – Потаскушка она, эта ваша Рейчел.

– Прекрати, Салли! – произнес Кевин.

– Хватит собачиться! – прикрикнул на них Страйд. – Во что она была одета в тот вечер?

– В обтягивающие черные джинсы, из которых человек вылезти сам не сумеет, разве что его ножиком из них нужно выковыривать, в темное пальто и белую водолазку.

– Кевин, ты у нее в машине ничего необычного не заметил? Каких-нибудь сумок. Багажа.

– Не, ничего подобного в салоне не было.

– Ты говорил мистеру Стоунеру, что она назначила тебе встречу.

– Она спросила меня, не хотел бы я встретиться с ней в субботу вечером, – ответил Кевин, покусывая губу. – Говорила, что если бы я зашел к ней в семь, то мы могли бы отправиться куда-нибудь погулять. Но ее не оказалось.

– Для нее это все игра, – усмехнулась Салли. – А она не просила тебя позвонить мне в субботу и соврать? Ведь ты это самое и сделал.

Страйд почувствовал, что устал от скандальной парочки.

– Слушайте, вы, ребятки. Выясните без меня, кто с кем и когда целовался. Пропала девушка. Ваша приятельница. Мне еще придется объясняться с ее родителями, которые непременно спросят меня – вернется ли к ним их дочь или нет. Ясно? Думайте. Если у вас есть еще чего сообщить по делу – я вас слушаю. Напрягитесь и вспомните все, что происходило в прошедшую пятницу. Все, что Рейчел говорила и делала. Любая мелочь поможет нам выяснить, куда она ходила или ездила, когда и с кем могла встретиться.

Салли угрюмо молчала. Страйд задавался вопросом, не скрывает ли она что-нибудь? Девушка явно не собиралась с ним откровенничать.

– Понятия не имею, куда она подевалась и что с ней стряслось, – пробормотала она.

– Ну хорошо, – кивнул Страйд. – Пока. До связи.

Он еще раз бросил взгляд на раскинувшееся позади канала озеро, черное и бесформенное в вечерней мгле, но ничего там не увидел. И что он там ожидал увидеть? Оно было таким же пустым и обманчивым, как и его ощущения, внутренний мир. Протолкнувшись между подростками, он двинулся к стоянке и вновь ощутил это состояние, дежа-вю. Оно вызывало в нем уродливые воспоминания.

Глава 2

Четырнадцать месяцев миновало с того сырого августовского вечера, когда исчезла Керри Макграт. Страйд так часто восстанавливал в памяти ее последний день, что мог просматривать его как фильм. Он закрывал глаза и отчетливо видел ее лицо, до последней веснушки у губ, три тонкие золотые сережки-колечки в мочке левого уха. Он слышал смех Керри, такой же веселый, как и на видеокассете, отснятой в день ее рождения, просмотренной им не менее сотни раз. Образ, который он носил в себе, был настолько живым, что казалось, будто и сама она жива.

Но Страйд знал, что ее давно нет. Веселая хохотушка Керри, столь реальная для него, превратилась в полуистлевший отвратительный труп, лежавший где-то в зарослях леса, так и не обнаруженный в ходе многочисленных поисков. Больше всего Страйду хотелось знать, кто и почему убил Керри.

И вот теперь еще одно исчезновение, и опять пропала несовершеннолетняя.

Ожидая зеленого света светофора, Страйд взглянул в боковое зеркальце «бронко» и поймал в нем отражение своих хмурых темно-карих глаз. Когда Синди хотела поддразнить его, она называла их пиратскими. Почти черные, горящие, настороженные. Но такими они были год назад. До того как сначала какой-то изувер убил Керри и остался безнаказанным, а вскоре после этого в лапы другого изувера попала Синди. Пережитая трагедия состарила его, потушила блеск в глазах. Рассматривая в зеркале свое лицо, Джонатан видел, как оно осунулось и помрачнело, лоб прорезали глубокие морщины. Короткие черные волосы, с тонкими прожилками седины, были нечесаны и свисали на лоб слипшимися прядями. Страйду было сорок пять, но он ощущал себя на пятьдесят.