Вне поля зрения

Кто-то позвонил в дверь. Мозель открыла и снова увидела Карен. Та протянула ей визитную карточку и сказала:

— Здесь мой номер телефона в отеле, на случай если вы вдруг встретитесь с Гленом.

Мозель положила карточку в карман халата. Кеннет не спросил, кто заходил, а она ничего ему не сказала.

Фоули не мог понять одного. Почему в таком крупном промышленном городе так мало людей на улицах? В воскресенье, если верить Бадди, все сидели по домам и смотрели игру. Сегодня же был вторник, но на центральных улицах практически никого не было. Фоули сказал, что местных жителей можно по пальцам пересчитать, а Бадди ответил, что, наверное, понастроили новых дорог и все люди уехали из города. Они ехали в «олдсе» по Ист-Джефферсон, сменив номера на мичиганские, и Бадди, выступая в роли экскурсовода, показывал Фоули мост на Белл-Айл, старый военно-морской арсенал, «Семь Сестер» — так называли трубы электростанции Эдисона. Вот аквапарк. Бадди спросил: «Про Понтиака слышал? Но не про машину, а про вождя индейцев? Где-то здесь он уничтожил колонну британских солдат, „красных мундиров“, и это место назвали Кровавой Тропой».

Фоули слушал его вполуха, крутил головой по сторонам, но видел перед глазами только Карен: ее фотографию в газете, а также свою любимую картинку — настоящая, живая Карен вылезает из багажника и говорит: «Твоя взяла, Джек».

Повалил сильный снег.

— Почти приехали, — известил Бадди. — Вот пожарное депо.

Он вдруг выпрямился за рулем и нахмурился, пытаясь разглядеть что-то сквозь снег и работающие дворники.

— Где ж завод-то? Выходил здесь на улицу, с мостом в контору и административное здание. Нет завода… А, вот там что-то есть. «Джефферсон Норт». Видишь указатель? Чуть дальше трубы. Видимо, построили что-то новое. Понимаешь, огромный был завод, на несколько кварталов тянулся, шесть тысяч машин в час делал, и вдруг его не стало. Показать, где я жил?

— Обойдусь.

— Пора разворачиваться. — Бадди повернул «олдс» к бензозаправке, выкрутил рулевое колесо и покатил в сторону центра. — Если снег не прекратится, скоро на улицы выйдут грузовики с солью. Знаешь, чем я занимался на заводе? Подсоединял коробки передач к двигателям.

Фоули вырезал фотографию Карен из газеты. С ружьем и в черном костюме, который показался ему знакомым. Он нащупал вырезку во внутреннем кармане пиджака. Вот если бы он ей дозвонился… Она бы сказала «алло», он бы сказал…

— По конвейеру идут двигатели, скажем, для машин с автоматической коробкой. Я беру скобу в левую руку — вообще она болтается сверху, — нажимаю на кнопку подъемника правой рукой, так чтобы шпильки в скобе совпали с отверстиями на коробке передач, все подгоняю…

Первым делом он бы представился. «Привет, это Джек Фоули, как поживаете?» Вот так, чем проще, тем лучше. Она поинтересуется, где он и как узнал, что она здесь. Нет, нет, скорее, скажет, что удивлена — или еще что-нибудь, совсем неожиданное. Во всяком случае, он бы хоть голос ее послушал…

— Потом снова давишь на кнопку подъемника, перекидываешь коробку через линию, подправляешь и соединяешь с двигателем. Выпускаешь из руки пульт подъемника, хватаешь пневматический пистолет и загоняешь четыре болта в верхнюю крышку корпуса. Вжж, вжж, вжж, вжж. Как будто выстреливаешь.

Может быть, пойти в «Уэстин» и позвонить ей в номер? Если ее там не окажется, можно будет подождать в холле, пока она вернется. Она же наверняка еще появится в отеле, чем там ни занималась. Если, конечно, не закончила дела и не улетела…

— А если, скажем, коробка висит на подъемнике, а двигатель уже проскочил и его не достать, тогда ты должен хватать коробку в руки, честно говорю, хватать эту железяку весом больше двухсот фунтов и мчаться догонять двигатель.

Вот она входит в холл, идет к нему. Замечает его и останавливается, они смотрят друг на друга, и ей предстоит решить, можно ли разговаривать в подобной ситуации, можно ли взять тайм-аут. Он-то все равно покажет ей букву «Т», положив ладонь одной руки на вытянутые пальцы другой. Вдруг она поймет его?

— Когда я здесь работал, с конвейера сошел миллионный автомобиль — «крайслер-ньюпорт». Стоил тогда сорок одну сотню. Вроде бы немного, а тогда были большие деньги.

Фоули прислушался, как скользят по стеклу дворники.

— О-о, дружище, кажется, началось, — ухмыльнулся Бадди, — от «Ренсена» осталась только нижняя часть, все остальное — снег.

— Там есть магазины?

— Самые разные.

— Думаю, надо зайти, купить ботинки по погоде, что-нибудь повыше.

— Там легко заблудиться. Нужно смотреть внимательно, куда идешь, иначе будешь бродить кругами.

— Отель в центре?

— Да, самый высокий дом. С коктейль-баром наверху, да я тебе рассказывал. Постоянно крутится. Можешь там поесть или перекусишь наскоро в магазине. Голоден?

— Может быть, просто выпью.