Вне России

2.

Привет, снова я.

На третий день жизни у озера пришла мысль писать письма ручкой и отправлять тебе с дикими гусями, которых здесь в изобилии, потому как объяснила местная правительница тетя Кайя, Коли – птичий заповедник.

О впечатлениях первых дней.

Как ты знаешь, мы с Тамарой по утрам бегаем километров пять, то же и здесь. Комаров, к твоему сведению, в Финляндии нет – как объяснить, что они тучей висели над нами у погранперехода в Торфяновке, но совершенно исчезли в Valimaa? Но ведь факт! Бег по мягкой тропе под соснами – особое удовольствие. Особенно, когда из-под ног взлетают пуховыми подушками тетерева – за первое утро вспугнули штук пять. Но главную проблему для бегуна составляет черника размером, не вру, с ноготь. И это, обрати внимание, безо всяких генных модификаций. И Тима, конечно, удержаться не может: бег вместо сорока минут занимает теперь часа полтора.

А вчера нашли холм, у подножия поросший желтой морошкой: обзавидуйся! Морошка, черника, тетерева, озеро и лес, почти что тайга. Но на развилках все деревья помечены – перед reception у тети Кайи вывешен щит с разноцветными обозначениями троп: не заблудишься. Тамара в поисках премиальной черники забрела в какую-то совершенную чащу и вдруг криком призвала меня. Что бы ты думал? В чащобе обнаружен был стационарный электронный пульт, над ним оранжево мигала лампа. В девственном-то лесу! Я, как верный сын своего народа, подумал: ага, сыны Суоми! Рассекречен ваш секретный ракетный подземный завод! Но тут же понял, что это датчики коммуникаций, проходящих у нас под ногами. Ведь питается же электричеством наш коттедж, хотя проводов к нему нигде не видно? А лампа указывает обходчику место проверки. Такие дела.

После обеда, оставив Тамарку в черничнике, покатил на велосипеде на узкий, как лезвие, полуостров, сильно прельщавший меня на карте. Понимаю, что не описать, но… Помнишь, мы обсуждали, что когда едешь по Питеру по набережной Фонтанке, то ощущение, будто внутри гравюры? А здесь ощущение, будто внутри сотворения мира. Вот справа и слева вода, беспримерно чиста. Вот гранитные валуны, вот сосны. Ни души. И знаешь, я, который натуристского движения всегда не без брезгливости сторонился – вдруг понял, что нужно раздеться, и сиганул голым с гранитного плато в воду, а потом загорал голым на этой каменной плите, а потом, как дурак – что было, то было! – кувыркался во мху, как на ковре, как в детстве дети прыгают и кувыркаются исключительно по причине счастья. Очнулся от треснувшей ветки. Расставив четыре жирафьих ножонки, на меня с интересом смотрел лосенок. Потом уковылял.

Кстати: обнаружил виллу богатого финна: небольшой по нашим меркам дом сливался с водой и валунами, а рядом была вертолетная площадка.

Да, ты просил написать о самом сильном впечатлении первых дней. Самым сильным было предупреждение в нашем коттедже (где сауна, посудомойка, DVD и спутник): Drinking water from the lake. Я сначала опешил: а что, из-под крана воду пить нельзя?! – пока не дошло: пить из озера можно тоже.

И вот плывешь себе по Пиелинину, делаешь глоток – и плывешь дальше.