Вне себя

– Не извиняйся. Это у меня руки дырявые. Приеду после реабилитационного центра, сам куплю. – успокоил Катю я.

– Ну ты же будешь меня и Олесю всё равно навещать? – подмигнула она мне.

– Конечно будет. – влезла в разговор Олеся: Он это может. Только никому не говорите. Это секрет.

Я улыбнулся дочке:

– Леська! А вот ты зачем мои секреты выдаёшь?

Олеся сделала умное лицо и перевернула ситуацию с головы на ноги:

– Она ведь с нами, ей можно. Главное, чтобы она никому не проболталась.

Когда мы вернулись во двор, Светлана Владимировна стояла уже там. Она одобряюще осмотрела Катю и поздоровалась. Я представил их друг другу. Леська чмокнула меня на прощание и пошла с бабушкой домой. Катя тоже не стала задерживаться: она договорилась с подругой сходить в кафешку. Ну а я залез под одеяло и уснул.

Девять утра. Во двор заехала машина скорой помощи. Оттуда вышли двое крепких мужчин в медицинских костюмах, и зашли в мой подъезд. Стук в дверь. Я открыл. Один из них произнёс:

– Доброе утро. Мы за Вами, как договаривались. Одевайтесь.

Я кивнул головой и начал натягивать на себя куртку. Затем они закрыли дверь в квартиру и меня вместе с коляской загрузили в машину. Ехали очень долго, часов около шести. Один раз останавливались. Один из них сходил в Бургер Кинг, принёс каждому гамбургеры, картошку и попить. Подъехали к КПП с военизированной охраной, огромная территория была огорожена высоким забором с колючей проволокой сверху. Отдали какие-то бумажки и проехали на территорию. Ещё километра два по полю и попали в современный свежевыстроенный пятиэтажный комплекс. Меня выгрузили из машины и закатили вовнутрь. Там на просторном лифте с стеклянными стенками подняли на третий этаж, где меня уже ждал Александр Васильевич:

– Доброе утро. Как добрались?

– Всё отлично. – ответил я.

– Итак, Вы находитесь в действующем реабилитационном центре. Вас не обманули. Только он для участников секретных спецопераций. И люди здесь не совсем обычные могут попадаться. Тут пациенты проходят лечение, процедуры. Тут же есть полигон для тренировок. Но начнём мы с Вашего здоровья. Наши врачи должны по максиму Вас обследовать. Если Вы собираетесь на нас работать, это не обсуждается.

Первую неделю с меня брали всевозможные анализы. Делали томограмму сломанного позвоночника. ЭЭГ головного мозга. Из процедур самым приятным был ежедневный массаж. Посадили в очень удобную коляску с электроприводом и подогревом. Управлял движением, встроенным в правый подлокотник джойстиком. В комнате рядом с моей кроватью находилась беспроводная зарядная станция для этой коляски. Ещё мне давали лекарства, которые намного уменьшили мои болевые ощущения в спине. Вкусная еда. Много фруктов и овощей. Всё первой свежести. Приносили на подносе в мою комнату, а после еды забирали. В астрал не выходил, старался как можно качественней отдохнуть. На вопрос, почему кушаю отдельно от всех, мне ответили:

– Вместе кушает только персонал центра. Пациенты секретны.

Ни фото на личных делах, ни данных, ни даже имён. На личной папке указан лишь идентификационный номер. Общение ограниченно. Максимум с врачами не первой инстанции и только по делу. Перед выходными врач сообщил мне, что есть возможность заменить раздробленные позвонки в моём позвоночнике на искусственные, но более крепкие. На это нужно моё разрешение и время на изготовление. И конечно они это разрешение получили. Надоели мне колики в спине. На выходных отдых, покой. Хочешь фильмы смотришь, хочешь на компьютере играешь. Только интернета нет: никаких новостей из мира людей не почитаешь, письма не напишешь. Меня попросили и в астрал пока не выходить. Я так и сделал.

      Понедельник. После завтрака санитар попросил явиться в конференц-зал, где меня ожидал Александр Васильевич. Ну, тот самый, директор ФСБ.

– Как прошла первая неделя?

– Даже лучше, чем я предполагал. – удовлетворённо покачал ему головой я: Боли почти прошли. Сплю хорошо. Отличная еда. За массаж отдельное спасибо. Предложили позвонки заменить сломанные.

– Да, врачи мне уже доложили. Позвонки будут готовы к концу срока пребывания, только через три недели. Если захотите установить их в это посещение центра, то придётся задержаться ещё на пару недель. Потому, что после операции нужно будет Вас пронаблюдать. Нет, то только через полтора два месяца.

– Я согласен сейчас.

– Вас не потеряют? Не будут искать по всем больницам?

– Если Вы дадите добро, я им сообщу.

– Даю, но только через три недели.

– Спасибо.

– Теперь небольшой вводный инструктаж и на полигон смотреть ваши возможности. Вашим непосредственным начальником, не считая меня, будет полковник Владимир Емельянович. Фамилию называть не буду, это Вам ни к чему.

– Логично. – поддакнул ему я.

– Вас он будет звать только по имени. Вы ему, как минимум, в сыновья годитесь. Лишние данные ему тоже ни к чему. Вас он не будет знать в лицо, не будет знать Ваше местоположение. Он почти всегда находится на этой территории, если конечно не на задании.

Александр Васильевич поставил передо мной небольшую матрёшку: