Вне себя

– Это не барокко, – задумчиво сказал Прохор, слегка удивлённый реакцией всегда уравновешенного Саблина. – Симметрию и гармоничные пропорции пользовали и наши прадеды. Недаром десятка совершенна, потому что объединяет дух и материю. И архитектура десятого Ф-превалитета включает в себя все законы «божественных» пропорций.

– Золотое сечение?

– Золотое сечение, золотой вурф, «летящий» фрактал.

– Ты говоришь как архитектор.

– Я говорю как математик.

– В общем, кое-что я увидел, но понял далеко не всё, так что надо бы сбегать туда ещё разок. Да и «родича» – десятого Саблина успокоить не мешало бы.

– Успокойся, надо всё тщательно проанализировать. Я вообще удивлён, что ты с первого раза вернулся домой, в родного носителя. Мне это удалось только с третьей попытки.

– Ладно, давай анализировать, – согласился Саблин. – Я только за киселём схожу.

Он сунул ноги в тапки, пошлёпал к двери.

– Пока ты будешь пить кисель, я схожу в десятку, – улёгся на кровать Прохор. – Посмотрю, какую ты волну там поднял. Выясню, звонил ли десятый Данимир моему «родичу».

– Я подожду. – Саблин вышел, всё ещё находясь под впечатлением своего первого выхода в «матрёшечную» Вселенную.

Прохор погладил эргион, ощутив его слабую вибрацию, сосчитал до трёх и нырнул в «прорубь» виртуального перехода между числомирами.

Глава вторая Второй

Давайте знакомиться

Вставать было лень.

Будильник, встроенный в изголовье кровати, вторично издал мягкий мурлыкающий звон.

– Замолкни! – проворчал Прохор, глядя на чистое голубое небо в окне, с которого сползла ночная вуаль.

Будильник обиженно замолчал.

Вспомнилось старое: лень – двигатель прогресса.

Прохор усмехнулся. Возможно, те компьютерные и кибернетические прибамбасы-гаджеты в доме и были выдуманы адептами лени, однако они существенно скрашивали и разнообразили жизнь.

– Кофе!

– В постель? – вкрадчивым, исключительно мягким голосом осведомился мажордом.

– Нет, буду завтракать на кухне, через четверть часа. Кроме кофе, яичницу с беконом на два яйца и бутерброд с фитаки. Мультисок.

– Будет сделано.

Прохор полежал ещё минуту, настраиваясь на рабочий ритм, встал и пошлёпал босыми ногами в бытовой модуль с туалетом и ванной.

Квартира у него была небольшая, двухкомнатная, но современная, напичканная гаджетами всех типов, и любой его жест или слово сопровождались бесшумными всполохами наблюдающих и ухаживающих за домом технических систем. В 2030 году эти системы завоевали весь мир, и даже в таких небольших русских городках, как Суздаль, ими пользовались все, кто имел достаточно средств для реализации своих фантазий. А поскольку Прохор Шатаев (фамилию Шатаев он взял по матери после того, как отец, Кирилл Смирнов, бросил семью) работал ведущим специалистом студии технического дизайна «Суздалёт» при Аэрокосмической корпорации «Энергия», он мог себе позволить пользоваться встроенными в стены, пол и потолок супермодными хомерами, как называли системы датчиков и манипуляторов.

Пока он умывался, сотни белковых датчиков в зеркале, унитазе и раковине провели анализ его физического состояния на молекулярном уровне. Включённая после этого тихая музыка сообщила ему, что со здоровьем у него всё в порядке.

– Выключи, – бросил он, разглядывая себя в зеркале.

Нарциссизмом он не болел, однако за обликом следил, а так как в воскресенье он не брился – из-за той же лени, то подросшая за двое суток щетина напомнила ему о необходимости привести себя в «светское» состояние. «Модно» небритых мужчин он не уважал с детства.

Бритьё заняло три минуты. Роботами типа «универсал» с кучей манипулей Прохор не пользовался, у него была простая бритва «Руссобраун», крохотные эффекторы которой легко превращали кожу лица в идеально гладкую «пустыню».

Яичница и кофе ждали его на кухонном столе.

Здесь хозяйничал кухонный киб, имеющий свой интеллектуальный центр, а помогали ему три передвижных манипулятора. Вся система называлась «Стряпуха» и была изготовлена из отечественных комплектующих в Туле.

Прохор нацепил очки эмкана для дистанционной связи с компьютером по имени Умник, вышел в Интернет и начал листать появляющиеся тексты, проецируемые очками (система бискайп) прямо на сетчатку глаза.

Пока ел яичницу и пил превосходно сваренный кофе, успел оценить мировые новости.

Международная марсианская экспедиция готовилась к зиме на Красной планете, для чего строила подземную станцию в районе горного комплекса Эуменид. В её состав входила и платформа, созданная российскими специалистами, с которой стартовал модуль «Фобос-грунт ББ» и наконец-то достиг спутника Марса, чтобы начать его изучение.

Китайский космический зонд «Шеньчжоу-ГГ» достиг орбиты Юпитера и хотя саму планету не нашёл – она прошла мимо двое суток назад, – это считалось великим достижением. Теперь китайцы намеревались переориентировать зонд и послать его к следующей планете – Урану.