Вне себя

Саблин едва не выплеснул содержимое стакана с грейпфрутовым соком себе на колени, поискал на лице подруги признаки скрытого лукавства, но не нашёл. Она не шутила.

– А со мной не хочешь посоветоваться?

– Не хочу, – качнула она головой. – Да и какой смысл? Что ты сможешь мне посоветовать? Ты не сможешь изменить свой образ жизни, потому и устроился здесь и тебя устраивает твоё положение.

– Вот уж совсем даже… – смешался он.

– Не спорь, я знаю, – остановила она его. – Ты сосредоточен на своих проблемах, и я чувствую себя лишней и одинокой, даже когда нахожусь рядом с тобой.

– Варя…

– Давай остановимся на этом. Если найдёшь время, поговорим завтра, а сегодня такой хороший вечер, ни о чём думать не хочется. Кстати, я давно не видела Прохора, где он?

– Отдыхает где-то, – сказал Саблин почти правду.

Он вернулся из Клирово два дня назад и по утрам звонил другу, стараясь подбодрить, внушить хорошее настроение. Хотя Прохор в этом и не особенно нуждался.

– Странно, что он не поставил тебя в известность.

Саблин насторожился.

В голосе Варвары проскользнули несвойственные ей простодушные нотки.

Однако смотрел она на него прямо и открыто, как и всегда, и сомнения прошли.

– Позвоню завтра утром, узнаю. Ты окончательно решила уехать?

– Завтра сдам дела напарнице, и всё.

– Не уезжай.

Варвара подняла бровь.

– Ты как капризный ребёнок, всё понимаешь, но пытаешься настоять на своём.

– Не уезжай, давай обсудим все «за» и «против». Ты знаешь, что в Москве у меня никого нет, пара знакомых чиновников да пара приятелей, поэтому устроиться там будет трудно. Здесь у нас есть спорткомитет…

– У нас?

Саблин замолчал, присматриваясь к подруге, по лицу которой бродили тени не слишком весёлых мыслей.

– У меня, я здесь на хорошем счету, тренирую молодёжь, заработок всегда обеспечен. Сыграем свадьбу, начнём поднимать твой бизнес.

– Ты хочешь сыграть свадьбу?! – не поверила Варвара.

– Сколько можно жить врозь? Или ты против?

Варвара какое-то время продолжала смотреть на него недоверчиво, потом потянулась к нему и обняла…

Утром она приготовила завтрак и убежала на работу, пообещав прийти в турцентр и там обо всём переговорить.

Саблин принюхался к долетавшим в спальню из кухни ароматам, улыбнулся, понимая, что назад хода нет, однако на душе стало легче, ему давно следовало сделать этот шаг и жениться, а не ждать, пока Варвара сама примет решение. Причём решение не в его пользу.

Да будет так!

Он вскочил и полчаса скручивался в узел и растягивал сухожилия и мышцы, чтобы чувствовать себя повелителем собственного тела.

Когда завтракал, в дверь позвонили.

Саблин вытер рот салфеткой, подошёл к двери, заглянул в глазок.

Перед дверью стоял толстяк в голубой рубашке, мокрой от пота под мышками.

Саблин открыл дверь.

– Вам кого?

– Вы Саблин? – извиняющимся тоном спросил толстяк; в руке он держал небольшой белый саквояжик.

– Да, а вы?

– Я из поликлиники, врач Гусинский, мой сын ходит к вам на тренировки.

– Не помню. Откуда вы знаете мой адрес?

– Узнал у сына. Я психотерапевт…

– Очень приятно. Покороче, пожалуйста, я тороплюсь.

Толстяк вспотел, принялся вытирать лоб и лысину скомканным носовым платком.

– Дело в том, что ваш друг Прохор Смирнов обращался к нам за консультацией и пропал.

– Какой ещё консультацией? – нахмурился Саблин.

– Он жаловался на галлюцинации, связанные с математикой. А вам не жаловался? – толстяк упёрся взглядом в глаза Данимира.

Тот понял, что Охотники, о которых говорил Прохор, продолжают его искать. Толстяк-врач в настоящий момент врачом не был, он искал жертву.

– Никогда! – мотнул головой Саблин. – Прохор очень спокойный и уравновешенный человек, ни о каких его видениях мы никогда не говорили. А он точно к вам заходил?

– Можете не сомневаться, – прижал пухлую руку к груди толстяк. – Почти неделю назад, выглядел утомлённым. Мы предложили ему курс терапии, он обещал подумать и вернуться. И с тех пор пропал. А галлюцинации вещь непредсказуемо опасная, они могут перерасти в стадию латентного психического заболевания, что потребует долгих лечебных процедур. Чем быстрее он решится, тем легче будет лечение.

– Понял вас, – сделал озабоченное лицо Саблин. – Дайте визитку. Как только найду Прохора, сразу перезвоню. По моим сведениям, он уехал на юг.

Толстяк порылся в кармашках, потом открыл саквояжик (Саблин заметил лежащее там полотенце, резиновую шапочку и нечто, похожее на стетоскоп), достал визитку.

– Звоните, случай серьёзный.

Повернувшись, он начал спускаться по лестнице, минуя кабину лифта, хотя Данимир жил на седьмом этаже и легче было бы использовать лифт.

Саблин вернулся в квартиру, позвонил Михаилу:

– Привет, строитель новой жизни. Что нового, как постоялец, не хандрит?

– Тихий очень твой дружок, больше лежит, читает или спит. Изредка открывает свой ноут.

– Никто им не интересовался?

– С тех пор как вы уехали – никто.

– А полиция?

– Уберёг господь. Скоро приедешь?

– Возможно, завтра, с делами управлюсь, уговорю Варвару не уезжать, а то она в Москву собралась, и приеду. До встречи, Михась. Не забывай, что за ним надо присматривать и по возможности одного никуда не отпускать.