Вне времени

— Если ты не пройлёшь испытание, ты умрешь. Ты посвящена в тайны Храма, ты…

— Ладно, уговорил, чертяка языкастый, — я устало махнула рукой. — Правда, ни в какие особые тайны вы меня не посвятили, но придираться не буду. Какие испытания?

— Каждая из дорог предлага одно из испытаний, но, так как ты выбрала свой путь, приедтся пройти все три, — слегка извиняющимся тоном объяснил аморн. — Готова? На врем испытаний ты лишишься всех магических сил.

Я была всегда готова, о чем и заявила мучителю. Декорации сменились: белый песок пустыни отражал ослепительно жаркое солнце. Горло пересохло, а на обнаженных участках кожи вздулись волдыри ожогов. Видимо, это было испытанием тела — но мой неизменный кошель в зельями, мазями и ингредиентами для них пропал вместе с магической силой. Ничего страшного, дорожная крутка, разодранная на части, послужила отличным покровом, который спасал (хоть немного, от палящего жара). С бараньим упрямством, не обращая внимания на заливающий глаза пот, я двинулась вперед. И не в такие шагали дали, знаете ли…

Послышавшееся впереди рычание заставило вернуться в реальность. Метрах в пяти от меня стоял лев — упитанный, гривастый, злой и, кажется, голодный. Судя по сузившимся зрачкам, мне была уготовлена роль обеда. И чего они ожидают, эти демоновы архитекторы? Что я, аки Самсон, без всяких подручных средств раздеру пасть этой киске?

— Да что ж вы всё время забываете, что я человек!

Однакто жалобы были, по меньшей мере, несвоевременны, а в бщем — бесполезны. Натренированная безжалостным дроу, я увернулась от животного, перекатившись пî горячго песку и вскочила на ноги. Надолго меня не хватит. Лев обернулся, подергивая хвостом, и тоеж прекрасно понимая, что уворачиваться вечно невозможно. Мне неожиданно стало очень жалко себя — в особенности своё тело, которой за восемнадцать лет перенесло столько издевательств… Но стращно не было: ощущени нереальности, наигранности происходящего не оставляло меня с момента вступления в храм. В конце коцнов…

— Н хорошо, — я вздохнула, подошла к киске. Лев недоуменно дернул хвостом и заворчал. — Спокойствие, только спокойствие. Я пришла сдаваться. Открой пасть.

Морда животного выразила крайнюю степень непонимания. Пришлось самой браться за его челюсти и аккуратно разжимать. Волны аромата гниющего мяса рванулись наружу, и я едва не потеряла сознание. Возможно, нереальность была чуть более реальной, чем мне казалось… Но отступать было, в любом случае, поздно. Задержав дыхание, я сунул голову в гигантскую пасть.

Раз секунду, два секун… Резкая боль в районе шеи, влажный хруст и вспышка света — в голове.

ХЛОЯ

Девушка сидела, обняв колени руками и смотрела на одинокую фигуру внизу, в котловане. Олег и Лаэли спустились вниз более получаса назад, потом эльф остановился, а Лаэли пошла дальше, к зловещим руинам. Она постояла рядом с ними, а потом рассеялась серой дымкой. Оствалось только одно — ждать. И землянка ждала, перебирая мысленно события почти двухлетней давности. Алтарь в храме Тьмы, попытка жертвоприношения, страшное сражение, в котором они едва не погибли все — Олег, Хлоя, Октар и Ромильд…. Потом на свободу были выпущены силы, разрушившие нечестивый храм. И, что бы там ни толковала Лаэли, девушка не могла отделаться от мысли, что храм восстанавливать нельзя. Злу не место в этом чудесном мире. Но, с другой, стороны — Хлоя вздохнула, — Лаэли знает намного больше. Несотря на совсем небольшую разницу в возрасте, медно-рыжая ведьма будто обладал опытом нескольких дестиялетий, в отличие от зсамой Хлои. Иногда она даже завидовала втихомолку своей соотечественнице — когда видела, как они с Олегом болтают о заклинаниях, чарах, зельях — о том, что её было не нужно и не интересно, с её весьма посредственными способностями…

Чувтсво опасности защекотало Хлою, а буквально через долю секунды, прежде он она успела среагировать, за спиной раздался резкий окрик, звук удара, лязг стали.

"Опять", — обреченно подумала девушка, когда её грубо подняли земли и заставили встретить лицом к лицу новые обстоятельства в виде трех обнаженных клинков.

ЛАЭЛИ

Акт второй.

— Делов-то, — храбро вякнула я, потирая шею. Колнеки предательски дрожали, пришлось сесть и отдышаться. К дьяволу, к дьяволу альтруистически порывы — сдался мне этот тмный храм!..

Это, я так понимаю, было испытанием тела. Сейчас будет душа. И что, мне надо будет пожертвовать ей? Слишком просто для сосуда Хаоса, и без того продавшегося за силу.

Прошло несколько минут — на голой серой равнине вокруг меня ничего не менялось. По небу бежали черные и белые тучи, но внизу ветра не ощущалось. Унылое местечко. Тем не менее, пришлось встать и плестиь дальше. Ожоги, полученные в пустыне, исчезли, что было большим облегчением. Ничего интересного на серой равнине не происходило, ориентиров не появлялось, поэтому я предоставила ногам нести меня вперед по безрадостному пути, а сама углубилась в размышления….