Вне всяких норм обоз реформ, или Зазеркалье

Болтун, демагог, разрушитель границ.

Его и настигла всевышнего кара,

Был свергнут и проклят он множеством лиц.

Партийный правитель большого застоя

Учил целоваться со всеми взасос.

На поприще этом не знал он простоя,

Поскольку на слюни генсека был спрос.

А тот восхвалял кукурузу и сало,

Грозился устроить всем «Кузькину мать!»

При нём проглянуло реформ всех начало,

Отеплило, вроде, и легче дышать.

Страну он повёл прямиком к коммунизму,

Дорогу проторил и дал двадцать лет.

Он видел Россию в достатке сквозь призму:

Без нищих, убогих, без горя и бед.

О тех, кто был раньше не стоит трепаться,

О них всё написано, сказано впрок.

Россия привыкла при всяких держаться,

Никто нам не даст от нашествий зарок.

А лучше всего выбирать Президента:

Решили, избрали и не хрен стонать!

Любого: рабочего или студента,

Чтоб мог, как собой, всей страной управлять!

09.2006.

Впопыхах

Какая-то собачья жизнь,

Всё надо впопыхах:

И на работе из сил рвись,

И дома о делах.

Вздремнул во тьме часок-другой,

Пора уже вставать.

Забыл про отдых и покой,

Про сон, семью, кровать.

На службе бизнес, встречи, нал,

А в перерыве чай.

Замок заело, лифт застрял,

Потом гостей встречай.

Пришельцы сразу о делах

И все быстрей-быстрей.

Застолье, споры в пух и прах,

Потом разврат, бассейн.

Похмелье, водка, дача, звон

Пустой посуды, хлам,

Больная печень, жалкий стон,

А в голове бедлам!

Бокал приносит секретарь,

Сует мне в нос часы:

Пора на службу, на алтарь,

Пора надеть трусы.

С семьёю некогда побыть,

Пересчитать детей,

Жену, как надо, полюбить,

Побыть на людях с ней.

Совсем запутался в делах,

Устал, сник, отупел.

Такая жизнь, вот, впопыхах,

Среди таких же тел.

10.2005.

Голубой экран

Засилье экранных девиц спозаранку,

Готовых себя повернуть наизнанку.

03.2008.

Деревня после реформ

Деревня. Зима. Пол восьмого.

Кой-кто на работу спешит.

Ну, те, кто питаются словом,

А часть населения спит.

Два пьяных, шатаясь, в обнимку

По улице держат свой путь.

Забыли, наверно, ширинку

На месте трудов застегнуть.

Тепло им без шапок, уютно

Средь зимней в снегу колеи.

Взгляд тусклый и в мыслях всё мутно,

Дойти до угла – там свои.

Занять, прикупить, похмелиться,

Неспешно вести разговор,

А может до жути напиться,

Не видеть деревни позор.

Не слышно, как раньше, мычанья

И утренних сельских хлопот.

Заброшены фермы и зданья,

Травою зарос огород.

Детишек голодные стайки

Учиться реформам идут.

В карманах от техники гайки,

А в школе тепло и приют.

Девица, не видя дороги,

По утру с свиданья идёт.

Порядки не те и не строги,

Сам чёрт молодёжь не поймёт!

Парфюмом несёт от девицы,

Не только парфюм и духи,

Есть запах и горькой водицы.

Какие свершала грехи?

Стареет и пьёт населенье,

Пустые дома за окном.

Весною пройдёт наводненье,

Гостей и друзей полон дом.

Вернуться все те, кто уехал,

Покинул село, отчий дом.

Деревня полна гамом, смехом,

Но это всё летом, потом.

Зимой же тоска, прозябанье,

Разрушен совхоз и уклад,

Разрушен фундамент у зданья,

Никто перестройке не рад.

Собаки и те плохо лают,

Поджали от скуки хвосты,

От злости друг друга кусают,

И им не понять срамоты.

Пока, лишь, живут коммерсанты,

Им слава, почёт, может, честь;

Другим – специальность, таланты

Деть некуда. Надо же есть!

Кто деток голодных накормит,

Больных и семью, стариков?

Безделье людей только портит,