Вне закона

Оделся и пошел, размышляя по дороге. Как-то везти мне начало пока, тьфу-тьфу-тьфу чтобы не сглазить, тут информация, там информация, двигаюсь как-то. Хвосты тоже за мной не ходят, по крайней мере очень заметные, хотя оглядываться все же по-прежнему стоит. На месте того же Мамона я бы точно за собой следить людей отправил, он же не дурак. Но не засек я пока никакой слежки, не засек. Вот и сейчас иду, проверяюсь, но не вижу никого.

До "Сибирского тракта" от "Девственной Розы" рукой подать, минут пять неторопливой ходьбы, так что уже очень скоро я зашел в тамошних кабак, оглядевшись с порога. И сразу увидел через столик от меня Гелу с его филлипинкой, а с ним еще трех человек, темноволосых, подходящего типажа. Меня Гела не заметил, а я и привлекать его внимание не стал.

Толстый тоже был здесь, как сказал официант, кабинет занимал. Кабинет был один, так что я укрепился в своих подозрениях в том, что он как раз владельцем "Сибирского тракта" и является. Проскакивало в разговорах нечто раньше, хотя сам он об этом ни единого слова.

Кабинет был такой… классический, как из старого кино со сценами купеческого разгула. Красное, золотое, хоть и малость корявое из-за кустарного исполнения, как все здесь, зато стол ломился. Толстый сидел в компании еще трех человек, на этот раз явно своих, почему-то это я понял сразу. Мне обрадовался, усадил за стол, представил братков по именам, представил им меня.

— Какие дела? — спросил он, наливая холодной водки в заботливо принесенную официантом чистую рюмку.

— Да по своим торговым здесь, — выдвинул я дежурную версию. — Только вот увидел сейчас кого-то, так что поинтересоваться хочу…

— Кого?

— Гелу знаешь? Грузина.

— Гелу знаю, сидит сейчас в зале, — кивнул Толстый. — А чего о нем?

— Да так, плыл с ним вместе, так он мне дыру в голове проговорил за четыре дня, — огласил я главный грех Гелы. — Зашел в зал, увидел его и сбежать хотел.

— Ага, любит он это дело, — засмеялся Толстый. — С греками тут дела имеет, с ним и сидит сейчас, — ответил он мне на незаданый вопрос, к моей радости.

— Я его на набережной еще сегодня видел, у "висельников".

— Может бухло у них берет? Траву они в Кроу-Хилл сами выращивают.

— А мак там растет?

— Не, не растет. Так что может и черняшку брать, верно. У них там мусульман вроде много, не пьют, только вместо этого курят все, а опий так через одного уже, наверное.

Мы чокнулись, выпили, я закусил хрустящим соленым огурцом с большого блюда, быстро дохрупав его до конца — правильно засолен, как надо. Толстый тут же разлил по второй.

— Ты такого Слипи Уилла не знаешь?

— Его все знают, чудной персонаж. Грибами торгует. С виду хипарь хипарем, а при этом завалить кого — это как высморкаться. Болтают даже что хитманом нанимался не раз.

Тоже из американского жаргона в русский слово перескочило, "хитман". Таких раньше или просто мокрушниками звали, или исполнителями, если по найму. Хотя да, "хитман" все же куда ближе к "исполнителю".

— А где он торгует обычно?

— Где-то на набережной.

— В кофейне всегда сидит, которая прямо напротив второго причала, — подсказал один из братков, молодой и здоровенный как буйвол стриженый румяный блондин, представленный Михой. — И всегда за одним столиком, как хозяин. Да он там и есть в натуре хозяин.

— Вишь как? — кивнул Толстый и снова поднял рюмку: — Ну, дай бог чтобы не последняя.

Почему-то я был уверен что это точно не последняя. И выпил, потянувшись на этот раз за зеленым помидором.

Ну вот узнал я про Гелу и греков, что это мне дало? Ничего не дало, Гела мимо моих дел. Того мужика, с которым он встречался сегодня, с ним за столом не было, но на грека он тоже похож. А вот насчет Слипи Уилла информации еще прибавилось. Теперь я уже знаю где он торгует каждый день, так что вполне могу пойти туда завтра. Тем более что мне вообще туда надо, потому что для Сули товар я закупил, теперь надо найти баржу и договориться о доставке.

Поговорили дальше о нейтральном — ценах, погоде, событиях. В Доусон очередной "этап" пришел, как по инерции русские называли партии свежих осужденных. Оживились вербовщики, прибавилось работы вышибалам в городе, потому что местные правила усваиваются не сразу, могильщики и гробовщики городские тоже рады прибытку, даже за новичков им за работу платят, а с новичками здесь так: если в первый месяц на кладбище не уехал, то, может, дальше и долго проживет.

Кстати, у меня продажи старья всякого должны будут подрасти немного, это всегда так с каждым новым этапом.

— Слушай, — вдруг озадачился я, — а "висельники" траву берут только у мексиканцев? Из Кроу-Хилла не возят?

— Нет, вроде, — Толстый вроде как задумался. — Но мы не по этим делам, западло, так что если только пацаны на покурить купят. Могу и не знать чего-то.

— Вроде только мексовская, — снова вступил в разговор Миха. — Они говорят когда продают.

— А ты у кого берешь? У "висельников"?

— Бегунок от них возле нас постоянно шарится, Марко, вот у него. Но так да, у "висельников", получается.