Внедрение

Брухо для него самый яркий и заманчивый из всех здешних светильников - с тех пор как незаконнорожденный, еще ребенком, достаточно созрев для самостоятельных путешествий, пришел в эти края из деревни своей матери. Уверен, в глубине души он вынашивает надежду когда #8209;нибудь стать учеником Брухо. Что, разумеется, совершенно исключено. Это единственная, быть может, социальная роль, на которую ему не приходится рассчитывать в обществе шемахоя, поскольку для них он навсегда останется полукровкой и, стало быть, неполноценным - полушемахоя, короче говоря. Тем более у Брухо уже есть ученик - тощий юнец весьма субтильного вида, - а Кайяпи уже давно за двадцать, и начинать карьеру в области магии ему поздно.

Вообще говоря, определять возраст местных жителей - дело непростое. В джунглях человек старится рано. Сорок пять в здешнем климате уже считается значительным достижением. Брухо наверняка намного старше. Кожа у него высохла, точно у мумии. Однако он крепкий орешек, этот Брухо. Все эти пляски да песнопения - как он только выдерживает, ума не приложу. К тому же - что вообще ни в какие ворота не лезет - наркотики. Тем не менее Брухо уже старик и просто сжигает себя в эти полные отчаянья дни. При таком режиме старик протянет еще несколько месяцев, не более.

У Кайяпи же, напротив, кожа куда более гладкая, чем у нынешнего восприемника Брухо, несмотря на всю разницу в возрасте, и притом молочно #8209;шоколадного оттенка, точно у женщины. И безукоризненно белые зубы, слишком здоровые, хотя в «нецивилизованных» племенах это явление привычное. Нежные миндалевидные глаза, в которых таится печаль изгнанника. Здоровенный упитанный жлоб, типичная мужская особь индейца в расцвете лет, который, на взгляд европейца, скорее соответствует нашему представлению о женщине. Он в расцвете сил - но уже скоро начнет клониться к закату. Что, однако, не удерживает его от всяческих страстишек и интриг.

Так что «Пятница» - это явно завышенная оценка пастора Помяра. Смесь одержимости и своекорыстия - вот это ближе.

- Знаешь, почему шемахоя смеялись над «караиба»?

- Ну, расскажи, Кайяпи #8209;друг…

- Есть два Смеха, Пи #8209;эр.

- Какие же?

- Есть смех, которым смеется Душа. Это Смех Души. А есть Праздное Зубоскальство. Так смеются дети, чей ум еще незрел. И старики, чей ум уже перезрел и загнил. И женщины. Шемахоя презирают такой смех.

- Поэтому они и смеялись над пасторами - презирая их?

- Нет!

- Почему же, Кайяпи? Скажи мне, я ведь тоже «караиба». И не знаю этого.

- Зато ты знаешь много другого, Пи #8209;эр. Твоя коробка, которая говорит слово за словом, рассказывает тебе.

- Так скажи мне и ты, Кайяпи #8209;друг, чтобы я узнал еще больше.

- Пусть будет так. Тогда был Душевный Смех, а не Праздное Зубоскальство - таким смехом мы, шемахоя, смеемся над «караиба». Смех не такая простая вещь, как тебе кажется, Пи #8209;эр. Когда мужчина открывает рот, он должен быть внимателен не только к тому, что выходит, но и к тому, что входит туда. После Праздного Зубоскальства может вползти что #8209;то недоброе. Это смех слабый. Никакие злые силы не могут войти в человека после Смеха Души. Смех Души - сильный #8209;сильный. Вот почему мужчина никогда не смеется праздно.

- И все #8209;таки - что же это такое: Смех Души? Однако Кайяпи уже потерял интерес к разговору.

И пошел себе слоняться по затопленным джунглям. Я бы даже сказал «пошлепал» - точно ребенок. Пасторам наверняка бы пришлось по душе такое определение, ведь они видели в дикарях лишь простоту. Однако мне достаточно довелось пожить среди индейцев, чтобы оценить некоторые тонкости в их поведении и знать, на что они способны.

Небольшое замечание о социальных взаимоотношениях внутри племени шемахоя. Что касается законов родства, то запретов на внутрисемейные браки весьма мало. Напротив: шемахоя склонны к инцеcтy - в широчайшем культурном смысле. Здесь практикуются внутриплеменные браки, и супруг всякий раз переселяется в хижину жены. Если же он обзаводится двумя женами, вторая, как правило, переходит жить под кров первой. Таким образом, индейцы шемахоя представляют собой громадную, разросшуюся, но, тем не менее, единую семью, внутри которой почти все браки в той или иной степени являются инцестом. Вероятно, располагают они и неким социальным механизмом - либо мирных похищений, либо налетов на соседние племена - с целью пополнения генофонда новой кровью, спасающей их род от деградации.

К несчастью для Кайяпи, он является продуктом экзогамного союза. То есть брака, заключенного вне семейного группового круга шемахоя. Подобно тому, как в любой другой культуре родиться от инцеста считается позорным, здесь пятно позора ложится на рожденного в экзогамном браке. Вот что в буквальном смысле слова раздавило его честолюбие.

Интересно, кто же в племени шемахоя приходится ему отцом? Надо бы спросить Кайяпи.

Еще мне крайне интересно, имеется ли какая #8209;либо связь между данной родовой структурой и «внедренной» речью шемахоя Б, языком их ритуала - наркотической оргии.