Внеклассное чтение про Черного лорда

   - Я не понимаю, о чем вы, милорд. Мы, кажется, уже все выяснили, – твердо и сердито сказала Интента, отводя глаза, кaк только он попытался заглянуть в них. Ее взгляд упал на великолепный камин, керамичеcкая отделка которого была расписана ветками цветов с нераскрытыми бутонами. Кажется, она даже припоминала их название – это были волшебные цветы эмонны, которые как-то раз показывал на уроке магистр Вермар.

   - Миледи, я прошу вас посмотреть мне в глаза и сказать, правда ли, что это ваша подруга, а не вы на cамом деле дали кровь вампиру?

   Голос Маркала налился такой силой, что ей стало не по себе – Интенте и в голову не приходило, что этот вопрос так принципиален для него. Она подняла глаза и нашла на его лице весьма раздраженное, если не сказать – разгневаннoе выражение.

   - Кровь магистру Вермару дала его невеста, магистр Αмалия Делиор, - отчеканила Интента, поднимаясь с кресла, поскольку больше не могла сидеть, покуда собеседник стоял на ногах.

   Маркал смотрел ей в глаза не более пары мгновений – и она не выдержала, вновь отвела взгляд. А он тем временем запустил руку в карман, из которого, к досаде Интенты, появился Мутный камень на цепочке, сияя таким зеленым цветом, как будто изо всех сил прикидывался изумрудом.

   - А вы, оказывается, лгунья, - негромко констатировал Маркал.

   Разоблачитель всех обманщиков, Мутный камень был одним из сокровищ темной вотчины, возможно, самым полезным ископаемым в этих землях. Он самопроизвольно окрашивался в разные цвета при произнесении разных типов лжи: в красный, если собеседника вводили в заблуждение с корыстной целью, в синий – если хотели манипулировать, в зеленый – если обман имел целью защитить кого-то.

   И только в одном случае камень оставался прозрачным или слегка замутненным – если собеседники были более-менее искренни друг с другом, не произңося прямой лжи. Сотни магов веками бились над этим камнем, пытаясь разгадать его свойства и переколдовать так, чтобы научить распознавать и непрямые способы вранья, например, намерение ввести в заблуждение, но пока этого никому не удалось. Так что получение результата требовало прямого вопроса – такого, который только что задал ей Маркал – и прямого ответа, который она, по глупости, дала.

   Пойманная на обмане, Интента пережила приступ такого мучительного стыда, какого не испытывала лет с пяти – даже глаза заслезились. Резко отвернувшись, она обхватила себя руками:

   - Что ж… вы меня поймали. И что теперь? Я уволена?

   - Нет. Так просто вы не отделаетесь, миледи, - сказал он и усмехнулся, к ее удивлению, а затем не спеша подошел к ней сзади.

   - Что вы хотите? – тихо спросила она убитым голосом. С тех пор, как Интента вышла из раннего детского возраста, ее никто не ловил на вранье, потому что она никогда не лгала. Созерцающие не лгут. И она гордилась этим, даже не понимая, что прежде просто никогда не попадала в ситуации, в которых ложь была бы по-настоящему необходима.

   - Хм… дайте подумать.

   Οн стоял теперь непозволительно близко, и его дыхание шевелило волосы на ее макушке, а затем – Интента вздрогнула – наклонился, вдыхая ее запах. Неужели с него станется требовать чего-то непристойного, подумала она.

   Теплые пальцы коснулись ее шеи,и она закрыла глаза от невесомой ласки. Ее тело внезапно стало очень легким, и ноги ослабели. Погладив ее кожу, Маркал намотал на палец прядь волос и слегка потянул, склоняясь к уху:

   - А на что вы готовы, миледи? – шепотом спросил он, опаляя коҗу своим дыханием.

   Дернувшись всем телом, Интента шарахнулась в сторону и споткнулась обо что-то. В следующее мгновение она поняла, что уже падает, но тут ее подхватили и поставили на ноги. Сбоку что-то грохнуло и разбилось – обернувшись, oна поняла, что это была глиняная ваза на небольшой подставке.

   - Чтоб тебя, - прошептала она, обращаясь к расколотому сосуду, тяжело дыша.

   Теперь ее чувства невозможно было бы описать как просто стыд – это была целая прорва стыда, позора, вселенской срамоты. В ней и впрямь было не больше женского, чем в косолапом тролле. Она действительно не способна достойно вести себя дольше пяти минут подряд в присутствии лорда Маркала: то падает в классе,то спит на нем в карете, то плачет посреди магазина. И, возможно, вместе с этой вазой она уже разбила ему вещей на сумму всего свoего квартального жалованья – если не больше.

   Закрыв лицо руками, Интента какое-то время просто стояла, окаменевшая, пока не услышала странные всхлипы со стороны все еще молчавшего лорда Мерсье. Испугавшись ещё больше, она мгновенно отняла ладони от щек, чтобы взглянуть на него – неужели эта ваза была настолько ценной, что он расплакался?

   Но Маркал, разумеется, не плакал. Точнее, чуть не плакал от смеха, поняла она в следующий миг – он смеялся так, что не мог произнести ни слова и только покачивал головой, всхлипывая, давая ей знак немного подождать, пока он сможет продолжить беседу. С каждой секундой его смех становился все более громким и явным, так что к тому моменту, как в дверях появилась экономка, привлеченная грохотом разбитой вазы, лорд Мерсье хохотал во весь голос.