Внеклассные занятия (СИ)

— Кристина, ты меня слушаешь?! — кипит от гнева мама, переключая мое внимание снова на себя. — Хватит уже витать в мечтах, займись учебой!

— Блин, я ею уже одиннадцать лет занимаюсь! — тоже раздражаюсь я, нахмурившись. — Надоело все! Надоело твое помыкание и борьба за эту злосчастную медаль! Как-будто выпускник без золотой медали не человек!

— Ты почему так себя ведешь?! Сбавь тон и не спорь со мной!

— Это ты со мной не спорь! Не нужна мне твоя чертова учеба! В печенках уже все сидит!..

— Твоя мать права, — вот его голос мне хотелось бы слышать меньше всего сейчас. — И не разговаривай с матерью в таком тоне. Она добра тебе желает.

Как можно пренебрежительнее смиряю Льва Романовича уничтожающим взглядом. Нет, ну какого хера эта жаба вмешивается?! Мне уже с матерью один на один поговорить нельзя?!

— Мам, как называют людей, у которых есть ребенок? — внезапно спрашиваю я, твердым, как металл голосом.

— Родители… — тихо отзывается мать, не понимая к чему я клоню.

— Если есть мама, то как называют второго родителя?

— Отец?..

— А как можно назвать любовника матери? — кажется, я выбиваю последним вопросом маму из колеи, она так и застывает с полуоткрытым ртом.

— Кристина!.. — лишь выдыхает она, краснея и опуская взгляд в пол.

— Никак! — отвечаю я за нее. — Такого товарища можно назвать только «никто». Так вот, я хотела бы попросить, чтобы вы, мистер «никто», не встревали в наши с мамой разговоры. Для меня вы никто. Вы не мой отец, чтобы указывать, что мне делать, как разговаривать, и вообще я смутно представляю, что вы делаете в этом доме.

— Маленькая строптивая дурочка… — выдыхает «никто», поправив очки на переносице и отрешенно покачав головой. — Ты еще матери спасибо скажешь за свою медаль и за то, что подталкивает тебя постоянно… Иначе бы давно уже слонялась по дворам с какой-нибудь шоблой, перебиваясь в одной из самых занюханных школ с «тройки» на «двойку».

— Да как вы смеете меня оскорблять?! — я поднимаюсь с табурета, сжимая руки в кулаки, стервенея просто на глазах. — Вы что в это вообще нос суете?! Таких слов мне родной отец не говорил ни разу!

— Вот и зря! А нужно было еще ремнем в свое время!

Не желая больше слушать гадости в свой адрес, кипя от злости и негодования, я отправляюсь в свою комнату, громко хлопнув дверью.

Следующие пол дня, проведенные в гимназии, тянулись ужасно долго. Радовала только предстоящая история, но даже на ней мое настроение едва ли поднялось выше уровня плинтуса.

— Списывайте с доски задание на дом и можете быть свободны, — обращается Даня к классу, заканчивая урок.

После звонка с урока мои одноклассники потянулись из комнаты, спеша на предстоящую алгебру. Я не тронулась с места. Заметив это, Даня подошел ближе, облокачиваясь на соседнюю парту.

— А ты что не спешишь, Ярославцева? — улыбнулся он, умиляясь моей угрюмой физиономией.

— Не пойду на алгебру! — решаю я, откинувшись на спинку стула, сложив руки на груди.

— Это с чего еще?

— Да с того, что я, видите ли, ни фига не учусь и оценки у меня плохие! Так что нет смысла мне время тратить, протирая где-то штаны.

— Так, Ярославцева, бросай свою привычку рассказывать с конца! Что опять случилось?

— Да вчера мне мать мораль читала… Как обычно о необходимости получения золотой медали. Ну что ты думаешь? Эта жаба, ее хахаль, вмешался! Наговорил мне кучу гадостей, типа я такая сволочь неблагодарная, не хочу мамочку порадовать! В самом деле, что мне стоит сидеть двадцать четыре часа в сутки за учебниками?! Нет, ну если бы мне это отец сказал — я бы прислушалась! А эта жаба здесь причем?!

— Понятно… — Даня сунул руки в карманы брюк, задумавшись о чем-то. — И по каким предметам ты теперь не успеваешь?

— Да я везде успеваю! Это мамины домыслы! Ведь как «четверку» у меня видит — сразу крах всем ее надеждам приходит! Она паникер! Ладно, я ее слушать должна, но этот тип, что лезет вообще?! Он мне совершенно никто! Он меня просто унизил своими заявлениями!

Я замолкаю, боясь того, что если продолжу, то и слез обиды не сдержу. Хотя еще не определилась, чего хотелось больше — кричать или плакать.

— Ну хочешь, я с ним поговорю, как твой классный руководитель? — предлагает Даня после минутного молчания. — Зови его сюда, я ему объясню, как с девушками не стоит разговаривать.

Еще на несколько секунд воцаряется тишина, затем, шмыгнув носом, борясь со своим слезливым настроем, я выпалила:

— Хочу! — да, хочу, чтобы эта жаба нарвалась на красноречивого историка, который единственный сейчас был на моей стороне, даже на родную мать не приходится рассчитывать. — Хочу, Дань, поперек горла мне этот тип уже…

— Разберемся, — усмехнулся Даня, как-то особенно нежно на меня посмотрев. — А теперь отрывай свой прелестный зад от стула и марш на алгебру!

— Ну, Дань…

— Вон отсюда, Ярославцева!