Внемлющие небесам

— Джуди? — спросил он.

— Билл?

Дверь раскрылась шире. В коридор выскользнула девушка и протянула Митчеллу руку.

— Билл!

Она оказалась изящной брюнеткой с огромными черными глазами, состоящими, казалось, из одних зрачков. Особенно красивой ее назвать нельзя, а сам Митчелл, рассуждая спокойно, объяснял ее обаяние чарами глаз. И, хотя временами ему и удавалось сохранять рассудительность, его неудержимо влекло к ней, ибо для него в мире она была единственной, а значит, прекрасной.

Взамен поцелуя он лишь пожал ей руку: демонстрации чувств она не любила. Плоды пуританского воспитания — так он это определил еще во времена их учебы, когда они начали встречаться.

— Старый прохвост дома? — осведомился Митчелл.

— Билл! — воскликнула она, впрочем, в голосе не ощущалось особого протеста. — Он же мой отец! Сейчас он отдыхает. Ты ведь знаешь, ему нездоровится. Эти проповеди дорого обходятся для его здоровья.

— Это мистер Макдональд, — представил Митчелл. — Он возглавляет Программу.

— Боже! — сказала Джуди. — Я так тронута.

Она и впрямь выглядела взволнованной.

— А это мистер Томас, — продолжал знакомство Митчелл. — Мой шеф.

— Всего лишь сотрудник, — возразил Томас.

— Джуди Джонс, — представил девушку Митчелл. — Моя невеста.

— Ну, Билл, — промолвила она, — ведь это еще не совсем так.

Они говорили вполголоса, тихо, как заговорщики, и голоса их, отдававшиеся в коридоре, звучали странным эхом. У Митчелла возникло удивительное ощущение, будто он занят в некоем спектакле, действующие лица которого перекликаются с одного конца гулкой пещеры в другой.

— Вашему отцу известно о нашей приходе для беседы с ним? — спросил Макдональд.

Джуди помотала головой.

— Если б знал, его бы уже и след простыл. Он терпеть не может встречаться с людьми, в особенности с теми, кто чего-либо требует или же спорит с ним. Уверяет, нет времени, но я-то знаю: ему это просто не нравится.

— А если мы вот так, запросто, вторгнемся к нему? — спросил Макдональд.

Джуди нахмурилась, как бы заранее готовясь к чему-то неприятному.

— Я скажу о вас. Только постарайтесь не слишком его… расстраивать. — Она уже направилась к двери, но остановилась. — И, пожалуйста, постарайтесь не обращать внимания, если прием покажется вам не очень любезным. На самом деле это просто самозащита.

Она толкнула дверь и скользнула в комнату.

— Отец, — услышал Митчелл, — какие-то люди хотят встретиться с тобой.

* * *

— Это мистер Макдональд, отец, — проговорила она. — Он руководит Программой. И мистер Томас. Он работает с Биллом Митчеллом. Ты должен помнить Билла.

У обшарпанного туалетного столика с зеркальцем, на старом металлическом стуле восседал мужчина преклонных лет, по возрасту годящийся в отцы, пожалуй, и Макдональду. Волосы его белы, как снег, а все лицо избороздили морщины. Черные, как у дочери, глаза, при виде вошедших сперва вспыхнули, но сразу же огонь погас, словно захлопнулась дверь. Старец опустил глаза.

— Митчелла помню, — проговорил он измученным, старческим голосом. Верилось с трудом, что его обладатель держал в оцепенении весь стадион. — Помню этого богохульника с вульгарной речью, атеиста, высмеивающего веру, помню этого развратника с обезьяньей нравственностью. И еще помню, как запретил тебе видеться с ним. Да и с остальными тоже никаких дел иметь не желаю.

— Мистер Джонс… — проговорил Макдональд.

— Убирайтесь! — повелел старец.

— Оба мы уже не молоды, мистер Джонс… — начал Макдональд.

— Иеремия, — поправил старец.

— Мистер Иеремия…

— Просто Иеремия. С атеистами Иеремия не разговаривает.

— Я ученый…

— Атеист.

— Мне бы хотелось поговорить о послании.

— Я внял посланию.

— Как, непосредственно?

— Я услыхал его от Бога, — сообщил хрипло старец. — А вы как? Безо всяких посредников?

— Вы услышали его до получения Программой или после? — игнорируя вопрос, спросил Макдональд.

Иеремия со вздохом откинулся на стуле.

— Прощайте, мистер Макдональд. Вы пытаетесь меня поймать…

— Я хотел бы поговорить с вами…

— Я говорю об ином послании, а вовсе не о вашем, принятом в форме радиоребуса. Послание — мое послание — от Бога и там сказано все о вашем сообщении. Оно что, тоже от Бога?

— Возможно, — ответил Макдональд.

Хотевший уже было отвернуться, Иеремия застыл и взглянул на Макдональда. Митчелл тоже удивленно уставился на него.

— Я не знаю, от кого оно, — уточнил Макдональд. — Возможно, и от Бога.

— Но сами вы так не считаете, — произнес Иеремия.

— Нет, — сказал Макдональд. — Впрочем, не знаю. Ведь мне не было знамения, подобно вашему. Как видите, мои помыслы открыты, а ваши?

— Не могут оставаться сокрытыми помыслы, отверстые не лжи, но истине, — изрек Иеремия. — Итак, ваше послание вы не прочли.

— Нет, — признался Макдональд. — Но мы его прочтем.

— Когда прочтете, — проговорил Иеремия вставая, — тогда и поговорим, если уж вам так нужно.

— Но если… когда мы прочтем, вы нас посетите, если мы пригласим?

Черные зрачки Иеремии, казалось, сверлили Макдональда насквозь.

— До объявления содержания его остальному миру?

— Да.