Внемлющие небесам

– Что ж, весьма изобретательно. Прямо как в детективе.

Поймав на себе взгляд Макдональда, он понял, его приняли в игру и, как ни странно, это его обрадовало.

– Мы бьемся, стараясь собрать в логическое целое все догадки и намеки, и попытаться расшифровать этот ребус, – говорил Макдональд. – Наш персонал, мистер президент, – это преданные делу, блестящие специалисты, которые намного способнее меня; мне остается лишь позаботиться, чтобы им хватало карандашей, резинок и скрепок.

– Мне это знакомо – с прохладцей произнес Уайт.

«Интересно, насколько осведомлен обо мне Макдональд, или же пытается раскусить меня сейчас? Или все бюрократы одинаковы?».

– Под спутниками находятся числа – от единицы до девятки, записанные в двоичной системе. Это подтверждает: системы счета, начала элементарной математики и процессы мышления капеллан схожи с нашими. Находящиеся вдоль левой кромки изображения похожи на слова; справа – числа, слева – слова; числа записаны горизонтально, слова – вертикально.

– Что за слова?

Макдональд пожал плечами.

– О многом мы еще только догадываемся, строим предположения. Возможно, они составляют для нас словарь, а впоследствии воспользуются им, – если слово будет соответствовать, по крайней мере, одному изображению; но, возможно, слова эти необходимы для формулировки некоего высказывания, заключенного в послании и нами пока не расшифрованного, а может, их привели, чтобы упростить понимание данного изображения.

– Что могут означать эти слова?

– Они соответствуют чему-то, – Макдональд указал на рисунок в руках Уайта, – расположенному в одной строке с ними или в нескольких строках, – обычно справа. Пропустим то, что сверху. Следующее повторяется трижды. На два капелланин указывает своими правыми конечностями. Возможно, это слово означает «капелланин». Обратите внимание, третий раз оно появляется в одной строке с точкой под капелланином и может означать, – если только здесь не случайность или бессмысленный шум, – что это тоже капелланин, точнее, капелланский эмбрион. – Он выжидательно посмотрел на Уайта.

– Яйцо? – рискнул предположить Уайт.

– Вполне вероятно. Возможно, они пытаются сообщить, что они размножаются, откладывая яйца.

– Так это какая-то птица?

– Или пресмыкающееся. А возможно, и насекомое. Но вероятнее всего – птица, тогда это объясняет дополнительную пару конечностей.

– Думаете, их крылья настоящие?

– Да, либо обычные крылья для полета, либо их рудименты.

Уайт скользнул взглядом по рисунку Иеремии, лежащему на столе Макдональда, и вновь обратился к обрамленной компьютерной распечатке. Теперь он начинал догадываться, как одно превратилось в другое и каким образом Иеремия смог углядеть в обозначенном точками человечке ангела, а в квадратном сооружении на его голове – нимб. Ситуация прояснялась, хотя и продолжала оставаться серьезной.

– А другие слова?

– Они требуют дальнейших размышлений, – сообщил Макдональд. – Например, третье сверху может означать «крыло», пятое – «туловище» или «грудь», седьмое – «ноги» или «стопы». Но могут оказаться чем-либо совершенно иным, если их отнести не к анатомическим частям, а к действиям. Кое-что мы пока придерживаем про запас в ожидании повторов.

Уайт замер.

– Так вы получаете новые послания?

Макдональд помотал головой.

– Одно и то же. Привлекая наше внимание, капеллане в первую очередь как бы желают сообщить о себе лишь самое важное, а уж затем, полностью убедившись, что наше понимание им гарантировано, двинуться дальше.

– Прямо как система программированного обучения, – заметил Уайт.

На душе полегчало: новые послания отсутствовали, и дело пока придется иметь с единственным сообщением иных существ. Другими словами – проблема одна, а не целая лавина.

– Но, с другой стороны, не исключено, – проговорил Макдональд, – их нежелание двигаться дальше обусловлено не только необходимостью убедиться в получении нами послания, но и вопросами, связанными с составлением ответа.

Уайт поспешил сменить тему.

– Какие же, на ваш взгляд, важнейшие сведения они намеревались нам сообщить?

– Прежде всего – кто они такие; где живут; как называются; как объясняются друг с другом; как мыслят.

– И как же они мыслят? – осведомился Уайт.

– С помощью слов, чисел и образов – так же, как и мы.

Уайт сверлил взглядом рисунок, словно желая вырвать столь ревностно хранимые им секреты.

– Мыслят ли они так же, как и мы… в категориях пользы и вреда, прибыли и убытка, выигрыша и проигрыша; задаются ли вопросом «что я с этого буду иметь?»

Уайту показалось, будто Макдональд смотрел сейчас на него так же, как с минуту назад он сам разглядывал рисунок. Президент встряхнулся.

– Мне они представляются весьма миролюбивыми. К тому же далеко не у всех из нас понятия наживы и враждебности – синонимы и причисляются к добродетелям. Мне кажется, хотя и медленно, но нас все же покидает дух агрессивного соперничества. А еще хотелось бы напомнить: птицы всегда и давно выступают символами мира.