Внеплановая беременность

— Вам говорили, что у вас будет девочка? — узист протягивает мне салфетки, я автоматически их беру. Нам не говорили пол ребенка. Мы не спрашивали, больше здоровье интересовало.

— А что с сердцем?

— Здоровое сердце, — врач улыбается, я открываю рот, чтобы уточнить и про другие органы. — И все остальное без патологий.

— Точно?

— Точно. У вас абсолютный здоровый мальчик. Очень активный, непоседливый, — с этими словами доктора я соглашусь, кроха порой такие кульбиты в животе вытворяет, порой кажется, что разорвет меня на части.

Мне протягивают несколько фотографий, заключение и с улыбкой провожают. Я нахожусь в некоторой прострации. Никита идет рядом, не пытается вывести меня из шока.

— Как мальчик? — глупо спрашиваю, выходя на крыльцо медицинского центра. — Никит, мы же девочку хотели.

— Что ж, повод повторить, — его насмешливая улыбка немного раздражает, но он тут же меня притягивает к себе, обхватывает лицо ладонями. — Какая разница кто, главное, что здоровый. Ты же это хотела услышать?

— Да, — выдыхаю, смеюсь, прикрываю ладошкой губы. — Он, правда, здоровый? Нас не обманули?

— Если ты не веришь этому узи, можем сделать еще в другом месте.

— Нет, я думаю, все хорошо.

— Тогда в магазин за коляской? — обнимает за плечи, ведет в сторону машины. Я сомневаюсь по поводу того, что следует заранее покупать вещи для сына. Сын… Мысленно пробую это слово, оно мне нравится. И уже нет той первой растерянность от новости о поле ребенка. Возможно, этот мальчик восполнит во мне тот пробел, что оставил после себя другой малыш.

— Надо имя выбрать, — замираю перед дверкой автомобиля. Никита открывает ее и внимательно смотрит на меня. Первому сыну я не сумела вовремя подобрать имя, ниразу не назвала его по имени. Так и остался для меня просто "мой мальчик". Не смотря на это, я его помню, он живет во мне светлой грустью.

— У нас для этого еще есть время. А сейчас я хочу где-то перекусить и выбрать сыну крутой транспорт, чтобы он был первым женихом на деревне, — от серьезного тона мужа смеюсь, представляя серьезное выражение нашего сына с соской во рту с насупленными бровями. Уверена, он будет кареглазым и темноволосым, как папа.

50 глава Никита

Никита

Стою возле окна, смотрю на мелкий дождь, который не прекращается с самого утра. Разглядываю голые ветки деревьев, прислушиваясь к звукам за спиной. Оглядываюсь через плечо, секунду пристально и напряженно всматриваюсь в дорогое лицо, выдыхаю.

Сказать, что нервничаю, ничего не сказать. Меня потряхивает от мандража. Я до конца не уверен в необходимости своего присутствия на операции. И вроде решил идти с Аней до конца, но все равно грызут изнутри сомнения в своей необходимости.

Идея идти на партнерские роды, точнее на плановую полостную операцию, не сразу пришлась по вкусу. Слушая сомнения Ани, тревоги, страхи, понял, что она будет бояться до последнего, ей нужен рядом человек, которому она верит и доверяет.

— Как настроение? — негромко меня спрашивает вошедшая акушерка.

— У меня? — растерянно смотрю на женщину, она понимающе улыбается, кивает. — Нормальное.

— Татьяна Петровна подойдет через полчаса, будем готовиться к операции.

Оставляет меня, я подхожу к койке, на которой лежит Аня. Подойдя ближе, замечаю, что она не спит. Сонно улыбается, протягивает мне руку. С готовностью хватаю ладонь, присаживаюсь на стул.

— Скоро подойдёт твой врач.

— Я слышала.

— Как ты? — в голубых глазах появляется сомнение в важности ответа на этот простой вопрос, поджимает губы. Иногда ее «тараканы» доставляют лишние хлопоты, но давно к ним привык. Я жду несколько секунду, Аня вздыхает, смущенно признается:

— Я боюсь, увидев этот кошмар, ты меня разлюбишь, — стискивает сильно мою руку, я тихо смеюсь, подаюсь в ее сторону, целую в лоб.

— Глупышка. Я тебя люблю, меня ничего не испугает, — тут я немного лукавлю, но жене не стоит об этом знать.

Мы стараемся не тратить силы на пустые разговоры. Ожидание часа Х очень напрягает и натягивает и без того натянутые нервы. Приход Татьяны Петровны подсказывает нам двоим, что до встречи с нашим сыном остается немного времени. Я отхожу от койки, встаю возле стены, чтобы никому не мешать. Проводят какие-то замеры, подключают аппарат определения сердечного ритма у ребенка. Все хорошо, все по плану и панике нет места. Спокойный голос врача вселяет уверенность мне, а моя уверенность передается Ане. Она успокаивается, слушая наставления Татьяны Петровны. Врач еще раз уточняет у меня по поводу присутствия в операционной, я подтверждаю свое согласие быть рядом.

В операционной мне просят встать возле головы Ани, не мешая при этом анестезиологу. Сердце от волнения готово выпрыгнуть из груди. Сначала меня накрывает паника от бесполезности, потом я беру себя в руки. Если я врачам помочь не могу, то Аню поддержать — это в моих силах. Она не спускает с меня тревожных глаз. Смотрю то на нее, то на врачей, слушаю, что они говорят. Шутят между собой, смешат Аню, я скованно улыбаюсь, не понимая, как можно в такой момент смеяться.