Внеплановое отцовство для двоих (СИ)

— Ненавижу эту старую выдру! Зинаида крупно подставила Макса и, — хватаюсь за голову, — до него! То есть когда я была с Алексеем в последние месяцы. Мы жили так плохо, в долгах. Я горбатилась и заработала протрузии в спине, а карга все это время хранила при себе «Антуанетту»?!

После слез я нестерпимо жажду повстречаться с Зинаидой Васильевной. Руки чешутся вцепиться в ее головушку и повыдергивать все до волосинки! У меня накипело. Честное слово!

За весь обман и несправедливое отношение ко мне, за то, что так жестко она оболгала Максима. За детей! Боже. Меня трясет. За то, что она оскорбляла мальчиков, а перед чужими людьми называла внуками и стонала, как сильно их любит!

Не прощу никогда ее за это.

Резко отворачиваюсь от Ветрова и иду на эмоциях, но Андрей вновь хватает меня за локоть.

— Куда собралась?

— Порешить свекровку! — фыркнув, пытаюсь вырваться. — Ты не запретишь мне этого!

— Мне без разницы, — кривится, — но так ты ничего не добьешься. Тобой руководит ярость.

— Из-за нее Макса забрали. И что я должна? Шуточки шутить? Конечно, я злюсь, черт бы их всех побрал.

Неожиданно секунду назад блистающий великолепием и мужеством Андрей, словно угасает.

— Мне бы так…

— Ты о чем? — вскидываюсь, оглянувшись на него.

— Женщину, что бросилась за мной в самый огонь без особого сожаления. За такую…впрочем…неважно.

Я будто отрезвляюсь на мгновенье, даже холодно становится.

Стрессовая ситуация и новые обстоятельства побудили во мне чувства, которые я предпочла бы не испытывать, но не могу…

Это больше чем страсть, жажда постельных утех или вот это — детям нужен отец, а нечто иное. Очень тонкое чувство, к которому прикипает душа. Я не испытывала такого ни к кому и никогда.

Даже к самому Золотову!

Оттого и страшно и мороз ползет по коже.

— Я просто представила, что могу навсегда потерять Максима. Не увидеть его больше. Вдруг осознала, что моя жизнь лишится прежних красок без Макса…

В глазах Ветрова я вижу дикую тоску и…понимание, которое уже через секунду опять растворяется и появляется лед.

— Я тоже так рассуждал, когда разводился с бывшей женой, думал жрать не смогу, умру без нее, но я живой. Уверен, в вашем случае будет по-другому, — опускает меня. — А сейчас не кипятись и не спеши. Бабка за пояс тебя заткнет, если будешь действовать необдуманно.

— А как же Золотов?

Андрей прищуривается.

— Успокойся. Максимум что грозит сейчас Золотову — растоптанное самолюбие. Он уже тысячу аргументов нашел в свое оправдание еще по пути в участок. Он отличный адвокат. У Краснова нет цели упрятать Максима за решетку, кишка тонка. Прокурор мечтает разрушить карьеру Золотову, потому что тот, защищает не слишком честных перед законом людей, таких как я. И у него неплохо это получается. Скорее всего, Краснов разнюхал о празднике с репортерами, да и Зинаида так удачно всплыла. Вот он и решил воспользоваться редким шансом.

— Но я не хочу, чтобы свекрови ложь так легко сошла с рук!

Ветров недолго размышляет.

— Могу помочь тебе.

А у меня внутри зарождаются сомнения.

— Вы не похожи на человека, кто помогает безвозмездно.

— Верно, — кивает, — я хочу взамен «Антуанетту». Не думай, как она мне достанется, главное, не мешай.

Ох, как алчно и жадно он говорит об украшении. Словно это единственная его прелесть, после того как Ветров лишился жены.

— Будь проклята Антуанетта! От нее одни беды.

— Значит, согласна? Хорошо, а теперь иди к своим друзьям, но обо мне ни слова. Возвращайся домой. Я сам тебя найду.

— И все? Просто вернуться? Что я там буду делать без Максима?!

— Не знаю, — безразлично пожимает плечам. — Есть, спать, губы красить. Мне все равно.

Он берет меня и разворачивает, слегка подталкивает между лопатками.

Пройдя пару шагов, оглядываюсь, но Андрей уже растворился в темноте.

Возле ресторана меня спохватились, а я молчу, держу слово, отданное Ветрову.

В дом к Шаховым приезжаем все.

Хорошо, что детки спят и не видят моей кислой физиономии.

Немного поболтав, приятели расходятся по комнатам.

Только я вынесла стул на открытый балкон и сижу, облокотившись на ограждение, вглядываясь в пустоту двора и свыкаясь с новыми чувствами.

После полуночи из пучины мыслей меня выдергивает металлический скрежет ворот. Вздрогнув, наблюдаю, как тяжелые створки распахиваются. На территорию устало входят Демид и Максим.

Я чуть не вскрикиваю, от прожегшей в груди волны радостных эмоций, но сдерживаюсь, подумав о спящих в комнате сыновьях.

Все случилось, как прогнозировал Андрей. Оттого и доверие к его плану возрастает.

С трепетом и волнением я бегу со второго этажа на первый. Застаю мужчин, вошедших в особняк. Шмыгнув носом, спешу обнять Максима.

Демид тактично интересуется, где именно Юлия и оставляет нас вдвоем, сам соскучившись по любимой.

— Уроды, звери, — рассержено перечисляет Золотов, — и вообще они крепко пожалеют, что связались со мной. Заявили, что будут проверять ломбарды! Ты представляешь меня, сдающего перстень в ломбард?

— Не-а, — мотаю головой, обняв и повиснув на Максе.

— А обыск? Краснов заявил, что будет обыскивать мою квартиру.