Внешняя разведка СССР – России. 1946–2020 годы. История, структура и кадры

Немка. Актриса. Работала на советскую нелегальную разведгруппу в Западной Германии после 2-й мировой войны, получая информацию от своих знакомых офицеров английской и американской армий, служивших в Германии. Разоблачена и арестована в 1953 г. в ходе дезинформационной операции БНД. Умерла от рака в тюремной больнице.

Конфорто Джорджо 1908–1986

Итальянец. Журналист, адвокат. Был завербован советской военной разведкой в 1932 г. (псевдоним «Дарио»). С 1937 г. состоял в итальянской фашистской партии, работал в МИДе Италии. Завербовал трех машинисток МИД – «Марту», «Анну» и «Дарью», от которых получал важную информацию.

В 1942 г. был арестован. После оккупации Италии немцами – заключенный в концлагере в Германии. Освобожден Красной Армией.

Вернувшись в Италию, вступил в Итальянскую социалистическую партию. Вскоре был исключен за прошлое сотрудничество с фашистским режимом, но затем восстановлен.

Возобновил контакт с советской разведкой (ПГУ) и завербовал ряд машинисток МИДа Италии, в том числе «Топо» и «Ингу».

В 1968 г. контакт с Конфорто был прекращен и ему была назначена пенсия.

В 1975 г. Конфорто и его жена были награждены орденом Красной Звезды.

Коплон Джудит 17.05.1921–26.02.2001

Еврейка. Родилась в Бруклине (Нью-Йорк). Ее отец, Самуэль Коплон, был преуспевающим производителем игрушек.

После окончания школы в 1938 г. Коплон изучала русский язык и культуру в Барнард Колледже, элитарном учебном заведении для девочек. Еще во время своего обучения она считала советский режим замечательным и писала редакционные статьи в школьную газету, в которых требовала открытия Второго фронта. После окончания колледжа с отличием в 1943 г. она устроилась в департамент юстиции в Нью-Йорке благодаря связям отца.

Сначала она работала в Нью-Йорке, затем, в 1945 г., была переведена в штаб-квартиру министерства в Вашингтон. Там она работала в отделе регистрации иностранных представителей. Согласно американским законам, каждый иностранный представитель, деловой или политический, был обязан регистрироваться в Министерстве юстиции. На этой, казалось бы, невинной работе она собрала очень много информации, поскольку в дела иностранных представителей, включая тех, кто, по подозрению ФБР являлся советским агентом, часто включались и отчеты ФБР.

В советской резидентуре у нее был персональный оператор, Валентин Губичев. Коплон часто ездила из Вашингтона в Нью-Йорк, повидаться с родней, хотя на самом деле она встречалась с Губичевым и передавала ему секретные отчеты ФБР.

В 1948 г. ФБР впервые заподозрило ее в том, что она является курьером в советской сети. В декабре этого года в ФБР поступила информация, что их секретные отчеты появлялись и в советском посольстве, и в некоторых других местах. Источник, так и не установленный, сообщил Гуверу, что женщина, работающая в Министерстве юстиции, сообщает информацию советским представителям. Описание этой женщины соответствовало Джудит Коплон. Этим информантом мог быть один из ее начальников, подозревавших ее. Коплон проявляла удивительные познания в том, что касалось коммунистов, и в мае 1948 г. она была повышена по службе благодаря тому, что представила блестящий политический анализ советской политики.

Эдгар Гувер, директор ФБР, хотел ее просто уволить как неблагонадежную. Но сотрудники контрразведки рекомендовали оставить ее на службе и интенсивно за ней наблюдать, и Гувер на это согласился. Она попала под наблюдение, и ее телефон стали прослушивать. Удалось установить, что она снимает квартиру в Вашингтоне; хозяин и соседи охарактеризовали ее как скромную и интеллектуальную особу.

Было также замечено, что во время ее частых поездок между Нью-Йорком и Вашингтоном она передает документы своему советскому контакту, Валентину Губичеву, офицеру советской разведки, работавшему под прикрытием служащего ООН.

Она была переведена в другой отдел, где наблюдение над ней было продолжено, однако продолжала появляться каждый день на своем прежнем месте, чтобы помочь своему преемнику на этом посту, и продолжала пользоваться документами.

4 марта 1949 г. Коплон снова попросила у своего начальника Фоли разрешения взглянуть на секретные документы его департамента. Фоли сказал ей, что у него есть дополнительная информация относительно трех лиц под подозрением из «Амторга», включая письмо Эдгара Гувера помощнику генерального прокурора, в котором сообщалось, что эти три человека интересовались геофонами, секретными приборами для измерения давления взрыва, использующимися при испытаниях атомных бомб. Это письмо было, разумеется, специально изготовлено заранее.