Внешняя угроза

— Куда будем прыгать? Желательно сделать не более двух-трёх гипперпрыжков, так как реактор работает только на пятнадцати процентах мощности, и мы сможем выйти чуть дальше границы Фронтира, да и два маяка, по которым ориентируется гипперпрыжок, не отвечают. Вероятно, они уничтожены, поэтому возможны проблемы с точностью. Есть ещё одна неприятная новость, на которую никто раньше не обратил внимание. На корабле арахнидов мы провели на шесть месяцев дольше, чем у нас зафиксировано в нейросетях. Как это произошло мне непонятно, но с момента нашего вылета прошло почти восемь месяцев и куда за это время смог проникнуть флот интаксекоидов, даже сложно предположить.

— Я предлагаю для начала прыгнуть рядом с ретранслятором и проверить его состояние, возможно, нам удастся связаться с метрополией, а затем сразу же прыгнуть на границу Содружества, к населённой системе, где мы сможем поменять корабль. Прыгать к базе Ордена я не рекомендую. Если жуки углубились во Фронтир, то их будут заманивать именно к ней, там сооружается укрепрайон, который должен остановить продвижение флота вторжения, — сказал я.

— Согласен, нужно понять, что происходит, да и оттуда мы получим сигнал ещё двух маяков и сможем провести дополнительные расчёты.

Уйдя в гиппер, мы все в буквальном смысле провалились в сон, так как наши тела были измучены запредельными нагрузками, а специальные стимуляторы, уже не действовали.

Нас разбудили перед самым выходом из гипперпространства и я успел обойти всех детей и погрузить их повторно, в глубокий сон.

Наш корабль вышел на большом удалении от местоположения ретранслятора и сразу же подвергся атаки со стороны кораблей интаксекоидов, которых было очень много вокруг. Я с огромным трудом, сумел отклонить два следующих выстрела, но маскировку с нас уже сбило и на её восстановление, нужно несколько часов. Капитан принял единственно правильное решение, и корабль совершил уход в гиппер. Прыжок совершался по намеченным координатам, к самой границе Содружества, куда мы планировали прыгать после этой точки, так как все координаты и расчёты уже были вбиты в управляющий, гипперпрыжками, искин корабля. Менять конечную точку полёта мы не стали, опасаясь последствий попадания по нам, да и топливных элементов реактора уже не хватит на дополнительный прыжок на длительное расстояние, а доставить добытую нами информацию, было совершенно необходимо. Полёт занял три недели, и большую часть времени мы провели во сне, дежуря по очереди. Я специально вводил всех в состояние сна, чтобы проще было перенести условия безвылазного нахождения в скафандрах. Мы не могли даже воспользоваться душем, так как опасались, что из-за этого может выйти из строя система жизнеобеспечения, которая уже с огромным трудом справлялась с повышенной нагрузкой. Починить маскировочные поля мы не сумели и поэтому при выходе из гиппера, нам нужно быть особенно осторожными.

Выход из гипперпространства произошёл на самой границе звёздной системы, и та картина которую мы увидели, нас не порадовала. В системе шло сражение между малочисленными силами Содружества и в несколько раз превосходящими силами интаксекоидов. Энергии на прыжок нам уже не хватит, а прятаться в астероидном поле без защитного поля, смысла не имело, поэтому капитан принял решение пробиваться к обороняющейся планете, с надеждой получить помощь там или в крайнем случае связаться с Орденом. Связь в системе глушилась со стороны интаксекоидов, поэтому нам пришлось полагаться наудачу. Нам удалось пробиться к орбитальным станциям, отражающим удар флота вторжения, практически незамеченными, а те несколько судов направившиеся к нам, были без труда мною обездвижены. Пробиваясь к одной из станций, ведущих яростную перестрелку с кораблями противника, нас чуть было не подбили автоматические, охранные, станции. Только в последний момент нам удалось пробиться через помехи глушения связи и передать опознавательные коды. Но до конца нам не поверили и отправили к повреждённым ангарам, опасаясь диверсии с нашей стороны. Когда нам удалось пристыковаться и открыть переходной шлюз, то нас встретил отряд бойцов в штурмовых скафандрах и с направленными на нас плазменными винтовками. Увидев, что наш корабль под завязку набит детьми нас, уровень доверия к нам значительно вырос, но всё равно с нами были настороже и поместили в карантин, забрав перед этим всё оружие и скафандры, выдав старые комбинезоны. Принять душ нам не дали, а почти сразу повели нас к медицинским капсулам, заставив пройти обследование на наличие паразитов, а затем отпели к руководству.

Войдя в помещение, где заседало несколько офицеров, я представился,

— Император Михаил Первый, с кем имею честь разговаривать?

От моих слов, сидящие офицеры и сопровождающие нас солдаты, пришли в некоторый ступор и не сразу смогли ответить на это, но один из младших офицеров, сумел вовремя сориентироваться,

— Предоставьте, пожалуйста, вашу идентификационную карточку, Ваше Величество, — с некоторым недоверием в голосе произнёс он.

— Пожалуйста, — сказал я, протягивая её офицеру.