Внешняя угроза

После окончания школы Дитрих встал в строй и потерял из вида Хартманна. Вновь встретились они лишь в двадцать восьмом году, когда Курт тоже вступил в армию. Через три года, уже офицером, он внезапно ушел в запас.

Беспокойный непоседливый характер и тяга к приключениям не давали ему долго сидеть на месте. В тридцать третьем он вдруг уезжает в Боливию, где участвует в боливийско-парагвайской войне. Свою роль в этом сыграло знакомство с инженером Брандом. Тот в свою очередь знал Ганса Кундта, начальника Генерального штаба боливийской армии.

Два года Курт провоевал за Боливию в этой «банановой» войне, стал командиром роты. Чудом избежал плена, в который угодила почти вся армия. И разочарованный покинул Латинскую Америку.

В Германию Хартманн вернулся в начале Второй мировой войны. Сперва жил у родителей, потом в Берлине. Там его и разыскал Дитрих, к тому моменту майор абвера. Именно он уговорил Курта вновь встать в строй. Хартманн долго не давал согласия, но в сороковом все же надел погоны.

Войну с Россией он встретил обер-лейтенантом, командиром разведроты. Потом было ранение, к счастью, несерьезное, месячный отпуск на родине и новое предложение Дитриха – возглавить вновь создаваемую ягдкоманду для противодействия партизанам. Выросший в лесу Хартманн лучше других знал, как противодействовать партизанам.

С тех пор они воюют вместе. За два неполных года Хартманн стал майором, сейчас под его командованием ягдотряд, состоящий из четырех ягдгрупп, плюс нештатный минометный взвод.

Знаток леса, опытный воин, умелый и находчивый командир, Хартманн доставил много хлопот местным партизанам, свел на нет их активность в своем районе и заставил сменить места дислокаций уже два партизанских отряда. Ибо те ничего не могли противопоставить небольшим, но отлично подготовленным группам охотников, знавших леса лучше, чем местные жители.

«Да, – подумал полковник. – Курт – лучшая кандидатура. К тому же единственная. Интересно, как он воспримет информацию о присутствии здесь русского и инопланетянки? Поверит ли?…»

Эта мысль заставила Дитриха скривить губы. Он открыл глаза и посмотрел на терпеливо ожидавших Титова и Глемм. Потом снял трубку телефона и набрал номер своей резиденции.

– Алло! Альфред? Дитрих у аппарата. Есть новости?… Нет? Ладно. Разыщи Хартманна. Да, он должен вернуться. Пусть немедленно едет ко мне домой. Да, я там. И еще, для всех я на выезде. Даже если будут звонить из Берлина. Фиксируй звонки, но ни с кем меня не соединяй, разве что фюрер позвонит. Понял? Все.

Он положил трубку и взглянул на Титова.

– Вы можете точно определить местонахождение этой группы?

– Да.

– С точность до двух метров, – добавила Глемм. – Если их аппаратура будет в активном режиме. Когда техника отключена, срабатывает система маскировки. Но протерисканцы проводят разведку и вовсю задействуют аппаратуру. И еще хочу предупредить. Протерисканцы тоже смогут засечь наше приближение.

Полковник нахмурился, недовольно качнул головой.

– С какого расстояния?

– Если у них уцелела вся аппаратура, то как минимум с сорока километров.

– Незаметно к ним не подойти… – невесело констатировал полковник.

Он вышел из-за стола, обошел его и присел на краешек. Сложил руки на груди, поочередно посмотрел на Титова и Глемм.

– Вот что… дамы и господа. У меня под рукой есть только одно подразделение, полностью подчиненное мне, которое будет гарантированно держать язык за зубами. На него я могу полностью положиться. Сами понимаете, привлечение других сил поставит нас всех на грань провала. Мы… попробуем поймать и уничтожить этих…

Он запнулся, посмотрел на Глемм. Та подсказала:

– Протерисканцев.

– Именно. Но дать гарантию, что мы это сделаем, я не могу. Авиацию не привлечь, танки в лес не пройдут. Так что… Сейчас сюда прибудет мой человек, и я вас познакомлю. Именно его людям идти в бой. Так что, пожалуйста, доведите до него все, что касается вооружения, специального оборудования, численности и тактики этой… разведгруппы. А потом мы вместе подумаем, как и что сделать.

– Конечно, – кивнула Глемм. – Я дам полный расклад по вооружению и оснащению их группы.

– Прекрасно. А пока… Как вы добрались до Чернигова? Чисто? Хвост не привели?

Титов глянул на Глемм, чуть помедлил, потом ответил:

– Чисто. И линию фронта перешли, и дальше… в Нежине сменили легенду. Сюда приехали вчера днем.

Полковник уловил легкую заминку при ответе и понял, что в понятие «чисто» русский вложил определенный смысл. Видимо, по дороге он кого-то убрал. Но говорить об этом не хочет, чтобы не накалить обстановку. Дитрих отлично понимал, что ничего другого ожидать нельзя. Невозможно преодолеть такой путь и ни разу не применить силу. Это война, а не прогулка. И все равно на душе стало тяжело.

Чтобы отвлечься от этих мыслей, он задал еще один вопрос:

– Где остановились?

– На квартире, почти в центре города.

Майор назвал адрес и имя хозяйки квартиры. Дитрих кивнул. Эту женщину он знал.