Внешность может обмануть (СИ)

Пальцы скользили по чувственным участкам тела. Я как-то пробовала, но в последний момент испугалась. Сейчас же бояться как бы больше нечего. Дальше все равно некуда падать. Я закрыла глаза, отдаваясь эмоциям. Приятное тепло наполнило тело. Хотелось расслабиться и больше ни о чем не думать. Я удивилась, когда Борис стал целовать внутреннюю сторону бедра, но было как-то не до возражений. Слишком сильно расслабилась. Страх прошел. Любопытство спряталось. Осталось что-то дикое, порочное и нежное. Поцелуи стали прерываться движениями языка. Щекотка. Мягкие пузырьки как от газировки прошлись по крови. Я хотела прекратить, но Борис не дал. Его поцелуи перешли на чувственное место. Чтоб не дергалась, он взял меня за ягодицы, но мне казалось, что если я захочу, то всегда могу все это прекратить. Но прекращать не хотелось. Меня трясло. Я уже хотела сделать, чтоб все прекратилось и одновременно мне нравилось то состояние, в котором я находилась.

Ругань слетела с языка. Борис рассмеялся, но не перестал. Ласка. Только почему мне захотелось расплакаться от этой ласки? Все произошло неожиданно. Нервы перестали напоминать канаты. Мышцы расслабились. В голове пустота. Мне стало все равно, что произошло и почему я позволила всему этому случиться. Зачем думать, если мне хорошо?

Он вытер лицо. Я тут же легла на бок. Поджала ноги. Спрятала лицо в ладони.

— Только не говори, что тебе стыдно, — сказала Борис, ложась напротив меня. Голову подпер рукой.

— Мне не стыдно. Я всего лишь…

— Расслабилась?

— Да. А ты…

— Не думай об этом. Хочешь получать удовольствие в сексе — будь эгоисткой.

— А мне казалось, что надо себя всю без остатка отдавать.

— И что тогда тебе останется? — спросил Борис.

— Не знаю. Но в статьях пишут так.

— И кто пишет? Что ты знаешь об этих людях, которые берутся учить других? Сколько известных психологов не смогли сберечь семью и разошлись? У скольких таких умников дети кто в тюрьме, кто на игле? Учить мы все любим, но имеем ли право учить?

— Не знаю, — ответила я. — Не могу ответить на этот вопрос.

— А я могу. Когда отдаешь себя без остатка, то остается пустота.

— Но ты не эгоист.

— Эгоист. Я сейчас делаю то, что хочу делать, — ответил он. Опять провел ладонью по моей ноге. — Расслабься.

— Я вроде расслабилась. — Закрылась. Поза закрытая. А я хочу, чтоб ты расслабилась.

— Так?

Я повернулась на спину. Потянулась. Борис надел очки. Улыбнулся.

— Я хочу посмотреть на тебя через пару месяцев, когда уйдет подростковая шерстка, а на ее место придет взрослый лоск.

— И что это значит?

— Что из тебя получится хорошая стерва, которая не каждому будет по зубам.

— И по твоим? — У меня вставные. Всегда могу железные заказать, — ответил Борис. — Поправь помадку и пойдем. Нам пора уже ехать.

— Как скажешь, — согласилась я. Быстро встала. Чуть не упала, забыв про каблуки на сапогах.

— Осторожнее. — Не привыкла к каблукам. Лапа здоровая. Найти на нее что-то стоящее сложно.

— У тебя красивые ножки. Совсем не лапы.

— Спасибо, — сказала я. Сделала реверанс. После этого пошла поправлять макияж и приводить себя в порядок.

Я не знала этого ресторана. Он находился за городом. Вначале я напряглась, когда увидела, что мы выезжаем за город. Но потом решила, что пусть будет, чего будет, только уточнить все же я решилась.

— Зачем мы едем за город?

— Чтоб поесть.

— Только поесть?

— Чего у тебя в голове, Ириш? Я не умею читать мысли.

— Я не знаю, зачем ты меня туда тащишь. И не понимаю, почему ты решил сейчас не продолжать до конца.

— В смысле? Почему я тебя женщиной не сделал?

— Да.

— Какие у тебя мысли на эту тему?

— Не знаю, вот и спрашиваю.

— Ир, у тебя есть идеи. Вот и расскажи мне про эти идеи, — сказал Борис. — Или решишь поиграть в смущенную девушку?

— Надеюсь, не понадобиться ни с кем другим спать? — Я не сутенер, Ириш. Насчет того с кем спать, а с кем не спать. Ты в этом плане свободна. Играйся с кем хочешь. Или спи, с кем душа пожелает. Но с условием: рассказываешь с кем и когда.

— Не поняла.

— Ириш, мне нравится с тобой проводить время. Думаю, что мы с тобой пообщаемся подольше, чем до воскресенья.

— И я поэтому буду спать с другими мужиками.

— Давай честно. Я для тебя, мягко сказать, староват. Глупо думать, что ты мне будешь верность хранить. Захочется погулять с каким-нибудь мальчиком. Пусть хотя бы для сравнения. Вот и гуляй. Только мне говори, с кем гуляешь.

— Зачем?

— Можешь считать, что я извращенец и мне любопытно, кто будет с тобой спать, — ответил Борис.

— Гадость какая, — меня аж передернуло.

— Ну, почему же гадость. Я же не прошу тебе фотки присылать и видео делать. Мне достаточно слов.

— Уж лучше совсем ни с кем не спать, чем тебе докладывать.

— Ириш, ты сейчас горячая, юная и принципиальная. Но включи здравый смысл. Я тебя выгуливать по кино и паркам не буду. Мне не интересны студенческие вечеринки. Ты же скоро пойдешь вразнос. Вот и найди себе спутника, который будет это делать за меня.

— И тут уходит романтика и начинается деловой разговор, — сказала я.