Внешность может обмануть (СИ)

— Не хочу. Нужно идти вперед за своей мечтой, даже если вокруг все против тебя, — сказал папа. Выглядел он веселым, но при этом мне казалось, что он был грустный. За своими проблемами я чего-то упускала. Упускала чего-то важно, что происходило в моей семье.

— Пап, можно спросить? У вас с мамой сейчас ссора?

— Сейчас нет, — сказал папа. — Не забивай этим голову. Разберемся. К тому же у тебя нет проблем. Помочь, всегда поможем.

— А ты в командировку до годовщины поедешь или позже?

— Совсем забыл про этот праздник. Надо будет что-то придумать, — сказал он.

— Странно, вы же так готовились…

— Придется все перенести, — невозмутимо сказал папа. — Но, может, это и к лучшему.

Неожиданно. У них явно что-то произошло, раз папа даже забыл о годовщине свадьбы, к которой вчера еще готовился. Или причина была в новом предложении? А кем папа работать хотел? Куда он стремился так попасть?

Оказывается, что, живя с ними под одной крышей, я особо и не знала, чем они живут. Они меня не приглашали в свою жизнь, а я не лезла к ним. Вначале мне казалось, что виной тому было то, что они не считали меня достаточно взрослой. Но нет. Они меня просто не пускали в эту жизнь. Я знала только общие глобальные проблемы и перемены, но не моменты, из которых состоит наша жизнь. Маленькие кусочки, которые делают семью семьей. Где все участвуют в жизни друг друга. У нас же была красивая картинка, которая на фотографиях смотрелась, а на деле… Что-то было не так. Я пока не понимала, что происходило, но мне все это не нравилось.

Пары помогли отвлечься. Я не подготовилась и теперь наверстывала все на переменах. А когда мозг занят запоминанием информации, то ему нет дела до дурости и придумывания проблем. Полдня пролетели незаметно. Я хотела пойти в библиотеку, чтоб взять нужные книги, когда на лестнице меня застал звонок Бориса.

— Ты освободилась?

— Почти, — ответила я.

— Почти — это весьма расплывчатый ответ.

— В библиотеку и свободна.

— Умненькая девочка. Я тебя жду на прежнем месте, — сказал он и повесил трубку.

Я задержалась на пятнадцать минут. Пока книжки взяла, пока поговорила с однокурсницами, еще и Пашка меня уговаривал поучаствовать в каком-то волонтерском движении. Я часто ездила от института на всякие мероприятия, даже как-то помогала в пристройстве щенков от бродячей собаки, но это не было смыслом жизни. А вот Пашка прям горел идеей изменить мир. Спасти его от черствости и глупости.

Еле отцепившись от Паши, я пошла в сторону Бориса, который стоял около черного крутого внедорожника. Я посмотрела по сторонам и не увидела "Лады".

— Карета подана, принцесса, — сказал он, открывая дверцу машины.

— Твоя?

— Служебная, — ответил он. — Мне не нравится, но иногда надо ее выгуливать.

— Ты про машину говоришь, как моя мама про шубу. Из-за этого она каждую зиму покупает билеты в театр, — сказала я.

— А что остается, принцесса. Мне по душе моя старая проверенная кляча, а нужен красивый конь, чтоб у всех зависть возникала.

— Зависть точно будет у моих однокурсников. Как и сплетни.

— Тебя все еще это волнует? — спросил Борис.

— Чужое мнение? Как бы да. Сам же говоришь, что добродетель надо беречь смолоду. Или честь. Так?

— Я говорил, что надо уметь отшивать мужиков, — сказал Борис. — А слухи — на них не стоит обращать внимания. Люди всегда будут злословить.

— Страх потерять лицо и обрасти сплетнями помогает нам держать себя в руках, — сказала я.

— Какой интересный ход принимает наш разговор. Вместо вопроса логичного вопроса про откуда у меня деньги, ты решила поднять вопрос о духовном.

— Я не буду спрашивать откуда у тебя деньги. Ответ мне не понравится.

Он рассмеялся. Я покосилась в его сторону.

— Зубы вставил?

— Забрал из ремонта. Сейчас заедем в гостиницу. Там переоденемся. Потом поедем гулять. — Почему в гостиницу, а не к тебе домой?

— У меня там сын отсыпается. Ночью завалился никакой. Зачем тебе его видеть?

— Нет, видеть я его не хочу.

— Вот и я так подумал, — сказал Борис. — Поэтому поедем в гостиницу.

Я поморщилась. Почему-то заболела голова. Пришлось потереть виски.

— Чего случилось? — Мне кажется, что у отца неприятности. И они поругались с мамой, — ответила я. — Но я это стараюсь не замечать.

— У тебя интересная черта характера: не замечать то, что тебя не касается. — Не совсем так. Я раньше думала, что это неважно.

— А сейчас?

— Сейчас думаю, что ты прав. Происходит что-то странное в семье. А я этого не понимаю. И не знаю, стоит ли мне это понимать.

— Зависит от тебя. Ты можешь всю жизнь прожить в уютном мирке, пряча лицо в ладони, закрывая глаза и отказываясь слышать. Никто тебе не скажет ничего плохого из-за того, что ты женщиной родилась. С вас всегда спроса меньше. Или можешь научиться управлять миром. Тогда придется научиться видеть и слышать, а еще улыбаться, — сказал Борис. — Решать тебе.

— Это как с правдой, которая может причинить боль?

— Все верно, Ириш. Поэтому не прогадай.

— Марионеткой быть легко: закрываешь глаза и плывешь по течению. Только такая жизнь не для меня, — сказала я.

— Как скажешь, Ириш.