Внеземной. В поисках инопланетного разума

Эти факты не подвергаются сомнению, и мы можем быть уверены, что первые три из обнаруженных аномалий Оумуамуа – необычная траектория при отсутствии хвоста, вытянутая форма и светимость – позволяют говорить о его больших, статистически значимых отличиях от всех других космических объектов, ранее описанных человечеством. Чтобы выразить эти отличия в терминах статистики, можно сказать, что, по сдержанным оценкам, по признаку наличия дополнительного ускорения при отсутствии кометного хвоста встречаемость Оумуамуа составляет один раз на несколько сотен случаев. По признаку наличия необычной формы тоже, по консервативным оценкам, встречаемость составляет один на нескольких сотен случаев. И по признаку отражающей способности (опять же, по консервативным оценкам) встречаемость составляет максимум один на десять случаев. Перемножив параметры встречаемости этих трех аномальных признаков, мы можем оценить, насколько редок случай Оумуамуа. Встречаемость объекта, обладающего этими тремя аномалиями, составляет один на миллион случаев.

Названные три характеристики – орбита, форма и отражающая способность – не исчерпывают всех аномалий Оумуамуа, как нам известно. Однако наличие только этих трех характеристик явно противоречит понятным, пусть и наивным ожиданиям, что наш первый межзвездный гость должен выглядеть как те скалистые астероиды и ледяные кометы, которые, по имеющимся данным, уже посещали Солнечную систему.

Тем не менее, даже когда число странных аномалий объекта стало расти, как снежный ком, большинство ученых продолжали цепляться за самое привычное объяснение: «Оумуамуа, скорее всего, – это естественный объект, астероид или комета». Большинство, но не все. Свои аномалии, знаете ли, есть и в нашем сообществе.

Моя работа в «Инициативе Starshot» была еще свежа в моей памяти, когда я понял, что меня привлекает совсем другая гипотеза.

5. Гипотеза светового паруса

В начале сентября 2018 года, примерно спустя год после того, как Оумуамуа промчался над нашими головами, я подготовил для Scientific American эссе о том, какие результаты может принести поиск артефактов инопланетных цивилизаций – в частности, исчезнувших цивилизаций. Я утверждал: на основе анализа данных орбитального телескопа Kepler, мы считаем, что около четверти всех звезд имеют в своей обитаемой зоне землеподобные планеты. Даже если только незначительная часть всех этих потенциально пригодных для жизни миров породила за время жизни их звезд технологические цивилизации, подобные нашей, – в Млечном Пути должно быть множество артефактов, которые мы можем исследовать.

Я предположил, что некоторые из этих, возможно обитаемых, миров содержат свидетельства существовавших ранее цивилизаций – что-то, от изменений в составе атмосферы или геологических слоях до заброшенных мегаструктур. Но еще более заманчивой была возможность обнаружения нами пролетающих через нашу Солнечную систему технологических артефактов неопределяемого функционала – к примеру, фрагментов оборудования, пришедших в негодность за миллионы лет своих странствий и превратившихся в итоге в космический мусор.

Далее в своем эссе я предположил, что, вполне возможно, мы уже наткнулись на один такой технологический артефакт. Обратившись к открытию Оумуамуа предыдущей осенью, я перечислил накопленные нами свидетельства его аномальности, а затем задал риторический вопрос: учитывая его отклонение от гравитационной орбиты и другие непонятные свойства, «мог ли Оумуамуа быть рукотворным устройством?»

Как и в случае моего предложения начать подслушивать сигналы инопланетных цивилизаций, это была лишь мимолетная мысль. И, возможно, мне было бы легче так к ней и относиться, если бы я мог выбросить из головы свои Звездные чипы.

* * *