Вниз головой

Вот кнопка канцелярская, предмет
Весьма несложный, в песнях не воспетый.
А вот — Пеньков, мужчина средних лет,
Он тоже, в общем, прост. И не воспет.
А что роднит Пенькова
С кнопкой этой?
Вам кажется, родства не сыщешь тут.
Вглядитесь — станет ясно на поверку.
Что пользу лишь тогда они дают.
Когда нажим испытывают сверху!

КРИТИКА

Раскритикует хоть кого — публично!
Но не сплеча, не в лоб:
Ал-ле-го-рич-но…
Он жулика на днях критиковал
Да так, что тот его
Расцеловал!

РУКОВОДЯЩИЙ ЛЕВ

Мне трудная работа —
По плечу:
Рву и мечу,
И всех сильней рычу!..

О ПУСТЯКАХ

Говорить иль нет в стихах
О досадных пустяках?..
…С виду Моль —
Совсем никто.
Но на нет свела
Пальто!

МИРОВОЗЗРЕНИЕ

— О жизни я сужу не как юнец.
И вывод мой суров в конечном счете:
Мир скучен, в нем чудес вы не найдете! —
Так рассуждал Жук-плавунец,
Проведший век свой
на болоте.

ПОЛНАЯ ВЗАИМНОСТЬ

Сынка воспитывал папаша день за днем.
По-своему. Без лишних слов. Ремнем…
В делах семейных — свой круговорот:
Подрос сынок — теперь он папу бьет!

ВЫШЕЛ ИЗ ТУПИКА

Лектора в тупик завел вопрос:
«А когда нам сеять купорос?»
— У меня с собою данных нет,
Я пришлю вам письменный ответ!..

АНАТОЛИЙ ПРАВЕДНИКОВ

ВНУТРЕННИЕ РЕЗЕРВЫ

На днях наша мастерская «Реставрация верхней женской одежды» получила срочный и тяжелый заказ, весом в одну тонну. Столько нам велели собрать металлолома за неделю.

Созвал я коллектив и обещаю: так, мол, и так, товарищи, спустили нам план по металлолому, если не выполним — останемся без премии. Так что вытряхивайте свои внутренние резервы — тащите кто мясорубку, кто самовар…

А коллектив отвечает: «С удовольствием бы, но все резервы уже детьми реализованы. У них тоже план…»

— Ничего не знаю, — говорю, — вытряхивайте и все…

Поднимается шляпных дел мастер Лев Игнатьич и говорит:

— Об чем вы сокрушаетесь, Кузьма Тихонович? Мы не такие дела проворачивали! А это что? Раз плюнуть. У меня в голове уже вертится одна комбинация. Внутренний резерв есть на примете.

— Ладно, — говорю. — Вы, женщины, ступайте по домам, а мы с Львом Игнатьичем уточним некоторые детали.

…Ночь была как по заказу: теплая и темная. Правда, забор у психобольницы оказался высоким. Пришлось пару досок выломать. Залез я туда и выдаю Льву Игнатьичу по одной железяке. Он их принимает и аккуратно складывает в тачку. Килограмм триста мы здесь позаимствовали. Больше не смогли, потому что остальные железяки слишком тяжелыми оказались. Чувствуется, что психи — трудолюбивый и сознательный народ. Тонны три откуда-то натаскали.

Потом по центнеру взяли в обществе глухонемых и у пожарников. Могли бы и больше, но подумали, что товарищи тоже еще не выполнили плана.

Настроение поднялось. Еще бы — за вечер ползаказа выполнили. Вывалили железо у мастерской и хотели расходиться по домам, но Лев Игнатьич проинформировал, что у него еще один резерв на примете. И не очень далеко.

Я хотя и устал, но согласился.

Пришли к какому-то дому, Лев Игнатьич отмерил шагов пятнадцать от дороги и начал светить фонариком.

— Странно, — говорит, — еще вчера здесь куча металлолома валялась, а сегодня…

Вдруг слышим голос:

— Стой! Руки уверх!

Пришлось поднять.

— Вы чего тут собираете?

— Ничего, — отвечает Лев Игнатьич.

— И вам не стыдно? Здесь же школьный металлолом…

— Вот именно, — говорит Лев Игнатьич. — Мой сынишка Сашенька сдал без спроса пылесос. Имею я право вернуть его обратно или обменять на равноценную вещь?

— Не морочьте голову, — говорит голос. — А ну марш уперед! И тачку с собой!..

Тащу я тачку. Лев Игнатьич помогает. Подошли к магазину. Смотрим, нас конвоирует сторожиха в тулупе, только нос и ружье торчат.

— Лев Игнатьич, — шепчу. — Бежим! Ружье наверняка не заряжено.

— Я вам побегу, — говорит сторожиха. — Как бабахну в одно место, всю жисть стоя работать будете…