Вниз по реке к морю

Я взял с собой болторез, им-то и воспользовался, чтобы освободить Мэна от приковавшей его к кровати цепи. Тем временем Мэл мастерил из толстой веревки бандаж на плечи, с помощью которого можно будет спустить отключившегося Мэна из одного здания в другое.

Я рывком поднял обмякшего, уронившего голову Мэна в сидячее положение, а Мэл только начал надевать лямку бандажа на левое плечо, как вдруг…

Дверь распахнулась, и нас ослепило светом.

На миг время застыло. Офицер Аркадий взял на себя слишком много, открыв дверь и включив свет. Возможно, он что-то услышал и решил, что это Мэн пытается вырваться из цепей, поэтому он даже оружия не обнажил, хотя и потянулся к пистолету, увидев нас.

Мэл оказался быстрее. Профессиональный преступник распрямился, как взведенная пружина, обернулся вправо и выстрелил пять раз подряд. Выстрелы звучали не громче хлопков. Он подбил Аркадию обе ноги и обе руки. Потом Мэл подскочил к нему рывком и ударил прямо в лоб прикладом пистолета.

Полицейский, оказавшийся весьма упитанным, рухнул на пол, как мертвый бык. Мэл споро и сноровисто зафиксировал беднягу его же собственными наручниками. Я успел было подумать, что дело зашло слишком далеко, когда заметил, что Аркадий вовсе не истекает кровью.

Мэл поймал мой взгляд и коротко сказал:

– Пули резиновые.

Затем он достал из сумки шприц и намешал какой-то, как я понял, снотворный коктейль.

А пока он этим занимался, я выскочил в коридор и там заметил инвалидную коляску.

Когда я вернулся, мой подельник спросил:

– А это зачем?

– Там нет охраны. Поедем на лифте.

– А если у них камеры стоят?

– Это место для ВИП-клиентов. А они не любят, когда за ними следят.

Мэл ухмыльнулся так, что я заслуженно возгордился.

– Тогда я вернусь в «Кершев» и соберу наши пожитки, – решил он. – А на тебе и так усы, так что тебе маска без надобности. Как выйдешь, поворачивай на запад, к Бродвею, а я заберу машину и подхвачу вас по пути.

* * *

План был хорош. Но я все равно чувствовал себя крысой в ловушке, пока ждал лифт, и потом, когда мы ехали вниз. Даже когда мы подкатили к служебному входу на нижнем этаже, сердце мое все еще колотилось с тройной скоростью. Мэл оставил мне пистолет, но никакой уверенности мне это не внушало. Если меня поймают, остаток дней я проведу в тюрьме. И несмотря на все это, в моем заходящемся сердце жило такое ликование, которого я никогда не испытывал прежде… и не испытаю впредь.

Хотя Мэн и был без сознания, когда мы его нашли, Мэл и его уколол седативным.

– У тебя было две дозы транквилизатора?

– И боевой пистолет тоже был. Ты же взял два ломика, чтобы сделать дело наверняка.

Худого длинноволосого Мэна мы зафиксировали в инвалидном кресле имеющимися на нем фиксаторами. Я рассмотрел его сквозь дреды. Кожа его была темной, совсем как у меня. А благородный наклон головы мог принадлежать, к примеру, радикальному профессору истории в колледже.

На улице было холодно. От дыхания шел пар. Но я не чувствовал холода. Я увидел впереди красно-синий маяк полицейской машины. Она свернула с Бродвея на Мэйден-Лейн.

– Сюда, – позвал Мэл.

Он припарковал грузовичок прямо у бровки. Машина была зеленая, а на боку красовался логотип «Хобарт и Сыновья Констракшен».

Инвалидное кресло мы так и оставили у бордюра. Мэна положили на матрас на полу в кузове, и я сел рядом с ним. А Мэл вел машину.

Через тоннель Холланд мы выехали в Джерси-Сити, потом по 95-й на 78-ю, проехали Ньюарк Интернэшнл и еще километров тридцать до частного аэропорта. Большую часть времени в пути я провел, заботясь о том, чтобы Мэна не побило слишком сильно о стенки кузова.

Восторг внутри все еще горел. Я сделал что-то важное, что-то настоящее. Это было важнее, чем все, что было в моей жизни, – если не считать рождения моей дочери.

Охранник у ворот – низенький, белый и широколицый – пропустил нас на летное поле.

– Кто вы? – спросил он Мэла, сидевшего за рулем.

– Лансман, – ответил мой друг. Это было кодовое имя, которое я назвал миллиардеру, ухажеру моей бабушки.

– Ваш пилот уже ждет.

Пилот оказался высоким и очень красивым мужчиной испанского типа, который представился нам как Джек. Втроем мы подняли Мэна на борт маленького самолета и пристегнули к очередному креслу.

Так уж получилось, что мне довелось пообщаться со Свободным Мэном лишь в его бессознательном состоянии. Вероятно, он решит потом, что я его сон. Вместе мы совершили путешествие, которого он никогда не вспомнит, но которое изменило всю его жизнь.

– Джека я знаю, – сказал Мэл. – Я отправлюсь с ним в Панаму и прослежу, чтобы наш парень устроился там как надо.

– Я полечу с вами.

– Ты же наводил справки об этом человеке?

– Да.

– Значит, ты должен остаться и жить своей обычной жизнью на тот случай, если кому-нибудь взбредет в голову на тебя посмотреть. Да и машину надо отогнать подальше от самолета, чтоб никто не связал одно с другим. Я хочу сказать, что кто-то мог, к примеру, увидеть, как мы уезжали. Не волнуйся, Джо. Я не для того через все это прошел, чтобы подвести тебя сейчас.

Он был прав. Да и я не хотел уезжать.

– Ты захватил мою кожаную сумку из офиса? – спросил я.