Вниз по темной реке

«Вчера вечером мы заметили мужчину, следившего за домом с другой стороны улицы. Мы заперли все двери, зашторили окна и наняли вооруженного охранника. Полагаем, вы должны об этом знать».

Подписи не было, однако наверняка писала сестра Белинды.

— Что-то случилось? — обеспокоенно осведомился Коул.

— Вы говорите — письмо принесли только что?

— Какой-то парень оставил его у дежурного, — кивнул сержант. — Я решил, что в письме — нечто важное.

Поблагодарив его, я сунул конверт в карман и продолжил свой путь. Никто, кроме меня, не знал, где скрывается Бел. Стало быть, Прайс проследил за мной до дома Кэтрин. Я вновь подверг любимую смертельной опасности. Медведь, продирающийся сквозь бурелом… Какой же я болван! Хорошенько дернув себя за волосы, я насладился вспышкой боли. Так мне и надо!

Я брел по улице, воображая самое страшное: охранник застрелен, Белинда похищена. Ее сто раз увезут из Лондона и замучают, пока я доберусь до министерства… Но привычный обряд допуска в министерство внутренних дел меня слегка успокоил. Поприветствовав охранника, расписавшись, где нужно, и поставив дату и время посещения в журнале, я вдохнул теплый затхлый воздух вестибюля и собрался с мыслями.

Раз Белинда и Кэтрин заметили околачивающегося у дома человека — значит, женщины начеку. Защита у них есть. Стало быть, мне остается рыть землю носом в поисках Прайса: это единственный способ обеспечить безопасность Бел и всех женщин, так или иначе связанных с судебным процессом.

Нужную запись в реестре клерк искал не меньше часа. Дело в том, что в журнал были занесены процессы не только центрального уголовного суда, но и судов общих сессий. Выписав номер обвинительного акта, я побежал в центральный уголовный суд.

Там сделал запрос, и прошел еще один мучительный час, прежде чем мне принесли необходимые документы. Усевшись у окна, я принялся читать стенограмму судебного заседания по обвинению Стивена Бэкфорда, джентльмена, в изнасиловании Элейн Прайс, служанки его домовладения.

Председатель суда: его честь судья Альберт.

Что и требовалось доказать… Прочитав первые строки, я ощутил невыносимую дрожь в руках и вынужден был отложить бумаги на столик.

* * *

Через полчаса я осилил всю стенограмму, а некоторые места перечитал по два раза. Итак. Судья Альберт председательствовал на вполне, на первый взгляд, обычном судебном процессе. Хорошо, что я предварительно выслушал рассказ Рейчел и понял, какой ужас внушало Мадлен Бэкфорд возвращение домой, — иначе посчитал бы вердикт суда справедливым. Доказательства невиновности Стивена Бэкфорда и попыток Элейн Прайс ввести суд в заблуждение были столь убедительны, что я и сам (как это сделали присяжные) поверил бы, что Элейн ложно обвинила своего бывшего хозяина в надежде выманить у него деньги. Из материалов дела явствовало, что деньги семье Прайсов действительно требовались: у отца было тяжелое легочное заболевание. Лекарства нынче дороги, а девушка достаточно привлекательна, так что соблазнить мужчину ей ничего не стоило.

Я вполне мог принять за чистую монету показания свидетелей, собранных Бартоломью Гриффитсом, эсквайром (человеком, в честь которого назван один из корпусов госпиталя), который был не просто поверенным, как думал Джеймс, а адвокатом. Доктор Форсайт показал под присягой, что Элейн никогда не подвергалась изнасилованию, а вступила в связь добровольно. Свидетели — Сидни Моррис, Алан Монтут и Уильям Спир (ну конечно, тот самый Спир, который в красках рассказывал об «особенностях» Мадлен) — подтвердили, что в тот вечер, когда произошло предполагаемое изнасилование, Бэкфорд был в клубе «Клавеллс».

Я составил себе список имен:

Судья Альберт,

Доктор Форсайт, медицинский эксперт,

Алан Монтут, свидетель, подтвердивший алиби,

Сидни Моррис, свидетель, подтвердивший алиби,

Уильям Спир, свидетель, подтвердивший алиби,

Бартоломью Гриффитс, адвокат,

Гордон Траск, лакей.

В список вошли также имена одиннадцати присяжных.

Я закрыл лицо руками. Мне пришлось расследовать дело, в котором ужасно поступили все без исключения: три девушки жестоко замучены и убиты, хотя Прайс всего лишь мстил за смерть собственной дочери. Да, Прайс был чудовищем, порочным и безжалостным человеком. Но…

Если рассказ Рейчел — правда, значит, стенограмма протокола скрывала жуткую истину о нескольких состоятельных джентльменах, сговорившихся между собой и сочинивших идеальную, убедительную легенду, покрывающую другого монстра, человека, сотворившего немыслимое зло по отношению к невинной девушке.

Точно так же Бэкфорд поступил, договорившись со своим братом, Спиром и доктором Уиллисом. Эти четверо сплели патину лжи, опутав ею Мадлен Бэкфорд.