Вниз тормашками

— Его… что? Убийство? — Антон был ошарашен. — Какое убийство? Вы в своем уме? Это же был несчастный случай!

— Нет, Антоша, вашего друга убили.

Реакция его была совсем иной, нежели у Михаила. И опять у Ларисы возникло ощущение, что он уже знал обо всем.

— Ну и ну! — протянул Горелов, сразу посерьезнев. — А нам сказали, что он просто по нелепой случайности отравился мышьяком.

— Вы часто слышите о «просто отравившихся мышьяком»? — съязвила Лариса.

— Ну да, нечасто, — вынужден был признать Антон. — Ну а вы-то здесь при чем? Вам-то что за дело?

— Меня зовут Лариса Котова, — снова повторила Лариса, злясь на совершенно зряшно проведенный день. Она уже чувствовала бесполезность своих действий. Ну в самом деле, какая радость по двадцать раз повторять одно и то же, объяснять давно объясненные вещи. Да еще и каблук почти сломала. Каждые пять минут сплошные неурядицы. Недаром сегодня в гороскопе выпали «напрасные хлопоты». Так и есть — напрасные! — Меня зовут Лариса Котова, я звонила вам вчера вечером. Я еще говорила, что расследую смерть вашего друга, что мне нужна ваша помощь. Помните?

— Ну конечно, помню! — Горелов с негодованием отверг мысль, что он может что-то забыть. — Но я, признаться, так и не понял, что вам от меня нужно.

— Мне нужно знать, говорил ли с вами Дима перед смертью.

— Ну, говорил, — кивнул Антон, снимая крышку с тарелки. Завоняло грибами и вареной мукой. Он осторожно взял ложку.

— О чем? — спросила Лариса.

— Ну-у, а вот этого я уже не помню… В бар приглашал, встретиться с друзьями. Вот. Еще че-то базарил, да так, по мелочи… Говорю же, давно это было.

— О видеокассете он ничего не говорил? — Лариса напряженно ждала ответа.

— О видеокассете? — взгляд Антона стал задумчивым. — Да, что-то было. Вроде бы снял он какую-то фишку, «веселые картинки», как он назвал, но о чем они, я не знаю.

— Даже ориентировочно? — сердце у Ларисы упало. Потому что если этот друг Ласточкина ничего не знает, то ей уже негде будет узнать о пропавшей кассете.

— Ну-у, ориентировочно, это вы загнули! — рассмеялся Горелов. — Димка — он был, что называется, человек с разносторонними интересами. Снимал все что угодно: от свадьбы криминальных авторитетов до известных политиканов. Простите за грубость, но он мог снять и трахающихся собачек, если ему этот кадр покажется забавным.

«Да, трахающиеся собачки — это действительно забавно, — подумала Лариса, — забавнее некуда. А вот насчет авторитетов и политиканов… Дядя Вася, как сказал Карташов, как раз является криминальным авторитетом. Правда, он уже два года на зоне, так что Дмитрий вряд ли бы смог заснять его самого на пленку, но ведь есть еще и Дарьин, который: а) на свободе и б) тоже связан с дядей Васей.

Скажем, Дарьин каким-то образом узнал, что засветился на пленке Дмитрия, это ему чем-то грозит, поэтому Дарьин и обратился к дяде Васе. Но почему бы ему, если уж так приспичило, не обратиться к друзьям дяди Васи, к тем, что на свободе? Ну ладно, допустим, он не мог. Тогда все сходится. Дядя Вася, который, судя по записанному „жучком“ Ларисы разговору, находится в довольно дружеских отношениях с Дарьиным, решил помочь Алексею и прислал помощников. Он, помнится, обещал каких-то ребят прислать — решить все проблемы. Правда, голос Алексея был почему-то испуганным. Но его можно понять — все-таки решиться на убийство нелегко. Видимо, кассета Дмитрия ему серьезно мешала. Кстати, а как Дмитрий умудрился заловить и заснять Дарьина? Где?»

— Он специально снимал, выслеживал своих жертв или как? — спросила она.

— Или как — это как? — засмеялся Антон.

Лариса нахмурилась.

— Ну не сердитесь, когда я поем, меня все время на смех продирает. Нет, он был не папарацци, но камеру с собой всегда имел. Профессиональная привычка. Да и знаете, он пару раз выигрывал призы в «Сам себе режиссер». Телик и компьютер. Четвертый «пень».

— Пень? — не поняла Лариса.

— Ну, «Пентиум», знаете?

— А-а, «Пентиум», знаю, конечно, — кивнула она.

— Ну вот!

— Постойте, Антон, вы мне совсем голову заморочили! — спохватилась Лариса. — Дмитрий что, просто ходил по улице и снимал, что придется?

— Ну-у не-ет, — пожал плечами Горелов, глядя куда-то в пыльный угол, откуда печальным мертвым глазом смотрел в окно вышедший из строя монитор компьютера. — У него друзья были. Скажут ему, что в таком-то клубе во столько-то будет такой-то и такая-то. Было бы интересно, если бы ты их случайно заснял. Приличные бабки.

— То есть?