Внизу наш дом - второй вариант

   - Этого недостаточно, - улыбнулся я. - Во-первых, сам Николай Николаевич давно осознаёт, что заложенный в проекте самолёт не станет королём воздуха - из-за своей многофункциональности он окажется несколько перетяжелён, отчего потеряет в динамике и будет проигрывать самолётам противника. А нам потребуется истребитель истребляющий. В первую очередь, истребляющий истребители. Машина для захвата господства в воздухе.

   Поверьте, он уже задумал отсечь от семнадцатого всё лишнее, облегчив его и обжав, оставив только пару пулемётов и далеко не противотанковую пушку - этого хватит против любых самолётов противника, а лучшей защитой такой машины послужат маневренность и скорость.

   Не нужно ему в этом мешать. Лучше иногда закрыть глаза на некоторое самовольство, чем задушить на корню хорошую идею. Тем более что технологически этот семнадцатый - обозначим его индексом "М", что значит маневренный - окажется близок к основному - универсальному. То есть перестройки производства под себя не потребует - обе машины можно будет даже чередовать в одном потоке.

   - Ну, это понятно, - согласился Конарев. - Но это даже не план, а просто предвидение.

   - Ещё Николаю Николаевичу поручат проектирование высотного истребителя для противовоздушной обороны промышленных центров. Высотность где-то больше десяти тысяч метров и кислородное оборудование. Но от меня там ничего не потребуется - этот коллектив справится с задачей сам, причем, наилучшим образом. Где-то после тридцать восьмого года - то есть успеют вовремя.

   - А почему не сейчас?

   - Нет подходящего мотора. Но появится он именно тогда, когда нужно. И новая высотная машина в своей конструкции впитает в себя опыт, накопленный при работе над нашим семнадцатым. Так было и в прошлый раз. Только тогда этот семнадцатый так и не "допилили" - то Валерий Павлович летал в Америку через Северный Полюс, то Поликарпов строил истребитель танков с двумя моторами, или участвовал в конкурсе на самый простой бомбардировщик. Сейчас за Чкалова и я смогу поработать, а коллектив сконцентрирован на том, что действительно нужно. Не стоит ничего менять.

   - Ну а на других направлениях? Вы же разбираетесь и в штурмовой авиации, и в бомбардировочной.

   - Если вмешаться раньше времени, или даже начать обращать внимание на деятельность какого-то конструкторского коллектива, то невозможно с уверенностью предсказать результат - я не вижу будущего, а знаю только то, что было. Если это "было" изменить - мы лишимся послезнания. Отсюда и моя сдержанность в выдаче информации. Впрочем, есть момент, о котором мне стоило бы узнать, как только, так сразу. Если это в ваших силах - свистните, как только конструктор-вооруженец Таубин представит на испытания первый образец двадцатитрёхмиллиметровой авиационной мотор-пушки. А вообще-то следующее моё вмешательство потребуется только летом тридцать восьмого. Но где и как - лучше, чтобы это оставалось неизвестным даже вам.

   - А до тех пор?

   - До тех пор я стану бывать здесь наездами и с удовольствием принимать участие во всём, что творится на этой творческой кухне - то есть - жить в своё удовольствие. А дома, в аэроклубе, зарабатывать на жизнь.

   - Да уж, да уж! - хохотнул Егор Кузьмич. - Так я и поверил, что не затеешь какую-нибудь новую постройку.

  

   ***

  

   В конструкторском бюро действительно было очень интересно - полным ходом шли компоновочные работы и быстрые прикидки. Тот период, когда будущая машина буквально рождается на глазах, обретая зримые очертания. Я мало что предлагал - этот процесс отлично шёл и без меня. Иногда проверял сделанные расчёты, но тихонько, про себя.

   Как обычно, никуда не хотели со вкусом вставать радиаторы охлаждения двигателя. Их нужно обдувать, а они создают сопротивление. Я по памяти нарисовал конфигурацию воздухозаборников Пе-2, где применялись аналогичные моторы. Этот вариант совпадал идеологически с тем, что был принят раньше, но парни его сильнее "загладили", то есть - тут я не помог. Зато помог с винтом - здесь раньше не делали четырёхлопастных. Я ужал его с трёх и двух десятых метра до двух семидесяти, загнув лопасти саблями - приготовил сразу для всех последующих модификаций моторов до максимальной из тех, какие помнил и в расчёте на максимальные обороты. Для более ранних моторов этот винт тоже проходил не хуже традиционных с прямыми лопастями - уж если делать для них литьевые формы, то один раз. Да и втулку сразу следует на все случаи сконструировать и отладить.

   Много работы было на стыке крыла и фюзеляжа и со сдвижным колпаком фонаря. Пришлось повыделываться, чтобы снять турбулентность с его задних кромок. А ещё из-за риска заедания в случае повреждения полозьев в бою он мне вообще не нравился, но откидной, как у мессера, тоже не годился - сорвёт, если открыть в полёте, а наши лётчики часто переговариваются жестами, потому что без раций. Срисовал с Фокке-Вульфа-190, за что был проклят технологами, занимавшимися оргстеклом.

   А потом командировка моя закончилась, и я отправился домой. Как раз в аэроклубе настала пора интенсивной лётной подготовки - самое страдное время.

  

   ***