Вновь вернуть любовь

Ещё одна насмешка работы в военной подготовке — множество бессонных ночей и сумасшедшее количество часов с минимумом отдыха, если он вообще будет.

— Ладно, уже в пути, — ответила я, завершая звонок.

Спать. Я просто хочу спать. Это будут очень длинные несколько дней.

Войдя на склад, я заметила, что несколько человек уже прибыли и начали стаскивать вещмешки с полок, загружая их на конвейер.

Один из техник-сержантов вошёл и крикнул:

— Внимание! Первая группа должна быть здесь с минуты на минуту, чтобы получить своё снаряжение. — Он повернулся и указал на нас с Броком. — Уорд и Брок. Возьмите оружие, которое будете регистрировать для отбывающих.

— Есть сэр, — ответила я.

Мы с Броком вошли в хранилище, чтобы взять нужное нам оружие. Закончив, мы заперли хранилище и поспешили назад на склад, чтобы начать помогать первой группе ВВС.

Я повернулась, чтобы схватить один из вещмешков с конвейера, но, когда остановилась поприветствовать первую группу, застыла на месте, уронив на пол сумку из рук.

Грудь и горло сдавило, и я ухватила воздух ртом, словно на меня обрушивался весь мой мир, и не было ничего, что я могла бы сделать, чтобы остановить это.

Это не может происходить на самом деле.

— Зейн? — прошептала я, пялясь на него, сбитая с толку.

Естественно, там, среди остальных парней группы, стоял Зейн.

Почему он не сказал мне? Не предупредил? Пожалуйста, этого не может происходить со мной.

Теперь всё стало на свои места. Вот причина тех телефонных звонков. Его отзывали на передислокацию.

Глаза Зейна нашли мои, и мучительное выражение затмило его лицо. Спустя долгий момент, он поджал губы в тонкую линию, а затем опустил взгляд в пол.

Сердце у меня в груди с бешеной силой билось о рёбра и сокрушалось на миллион кусочков, пока горло горело от попытки сглотнуть.

Зейна передислоцировали.

Я не была уверена, от чего было обидней: от того факта, что он уезжал, или того, что я узнала об этом таким образом.

Зная, что мне нужно вырвать себя из этого кошмара и выполнять свою работу, я подняла вещмешки и прошла помочь группе начать сбор.

Прочистив горло, я обратилась ко всем, сдерживая слёзы. Я даже не могла посмотреть на Зейна.

— Ладно, внимание все! Я — авиатехник Уорд, а это — авиатехник Брок. Вы все получили формы, в которых вам нужно заполнить графу о размере своего снаряжения. Передайте их нам, пожалуйста, а затем встаньте спереди в линию. Мы передадим вам необходимый вещмешок и зарегистрируем оружие.

Я продолжила объяснять, как прикреплять сумки и куда их ставить, затем выдала оружие, как только они построились в ряд.

— Убедитесь, пожалуйста, что вписали серийный номер оружия в бланк.

Закончив, я прошла к столу и начала выдавать снаряжение. Зарегистрировав примерно с десяток вещмешков, я подняла глаза вверх. Рядом стоял Зейн.

Он наклонился над столом.

— Чесни, послушай… Мне… — начал он шёпотом.

Я вытянула руку, прижавшись ладонью к груди Зейна.

— Не надо, Зейн. Не здесь. Не вовремя моей работы, — сказала я. Слёзы грозились хлынуть из глаз. — Я не могу потерять контроль. Не здесь, прошу.

Соберись, Чесни. Соберись, чёрт возьми. Не забывай свою военную выправку.

Он опустил голову в поражении, и сделал шаг назад, когда передал мне свой бланк. Мы встретились взглядами на короткий момент. Зейн выглядел уставшим, изнурённым и злым. Может быть, он злился, как и я, но я не могла разбираться с этим сейчас.

Я схватила его снаряжение.

— Вот ваше, сержант, — сказала я, бросая сумку на стол с глухим стуком.

Он потянулся за сумкой, и его руки поглотили мои прежде, чем у меня было время убрать их.

— Чесни, мне жаль. — Он смотрел мне в глаза с такой болью, словно наши души, ранее соединённые, сейчас разбивались на куски от одной и той же боли.

Оттягивая руку от сумки и из-под его хватки, я набралась мужества и махнула следующему в строю.

— Следующий, пожалуйста.

Как бы сильно не болело сердце, моим главным заданием было снарядить каждого из отряда, а не раздумывать над своими отношениями. Их жизни буквально зависели от моего мышления в данный момент.

Зейн отошёл, и я посмотрела на него, когда он исчез в море униформ. Я видела, как между нами увеличивается расстояние, и это разбивало мне сердце. Я так сильно хотела остановить его, броситься в его объятья, уцепиться за него, как за дражайшую жизнь, и умолять не уходить, но понимание того, что я не могла удержать его от отъезда, вынести было тяжело.

Всё равно ничего из этого не имело значения. У него не было выбора. Ему нужно было уйти, и это была самая жестокая реальность, которую горько было проглотить.

* * *

Последний мужчина, которому я помогла со снаряжением, передал мне маленький клочок бумаги, когда отошёл зарегистрировать свой вещмешок.

Встреться со мной возле подсолнухов, пожалуйста… мой светлячок.