Внук 1941

  Выйдя на улицу, удивился, ночь уже. Глянул на часы, ого! Разговор со Сталиным, длился четыре часа. Увидев меня, парень, водитель Палыча, вылез из машины. Достал пачку папирос и предложил мне.

  - Спасибо, у меня есть.

  - Чего, подождать просили?- спросил он у меня.

  - Ага. Только не знаю сколько.

  Ждать пришлось около часа. Водитель Берии поделился бутербродами, сказал, что у него так часто бывает. Берия появился неожиданно. Открылась дверь, и он упал на сиденье.

  - Проголодался, ну ничего, дома поешь. - Берия был доволен, глаза сверкали под пенсне, несмотря на темень.

  - Так Алевтина Игоревна спит, наверное, давно! Ночь на дворе.

  - У нее и ночью найдешь, чем перекусить. Молодец, что не стал на меня ссылаться, когда про награды говорили. Иосиф Виссарионович, и сам все прекрасно знает, просто хотел увидеть твою реакцию.

  - И как, я не ляпнул лишнего?

  - Ему понравилось, раз он приказал наградить. Вместе с Истоминым получишь. Заслужили.

  - Ну, спасибо! Лаврентий Павлович, а как на фронте? Где сейчас фашисты?

  - Недалеко. Все идет так, как ты и рассказывал. Даже в Туле все совпало. Но и отличия есть, в том, что мы сумели перебросить больше войск, за тоже время, немцы идут чуть медленнее и думаю с большими потерями, чем в твоем варианте. Командуют люди, указанные тобой. Но и некоторые прежние остались. И хорошо командуют.

  - Это радует. Вот и дом показался.

  - Давай аккуратнее, в городе уже замечены начавшиеся беспорядки. Внимательней будь!

  - Вас понял! Буду. - сказал я вылезая из машины. Анатолий Круглов, мой охранник, уже стоял возле машины. - До свидания, Лаврентий Павлович.

  - Завтра жду к 12ти, дело будет.

  Я вылез, спросил у Толи, как дела.

  - Да тихо все. Постреливали где-то, час назад, Алевтина дергалась.

  - Лаврентий Павлович говорил что-то о беспорядках.

  - Во-во! Уроды, пользуются случаем. Милиция везде не успевает.

  - Ну ничего, кого не пристрелят, те сами разбегутся. Пошли, есть охота.

  С утра, дождь хреначил, что твой потоп. Который всемирный! Да холодный зараза. Ноябрь все-таки. Да! Как же на фронте-то? Звиздец! После небольшого дождика в сентябре, еле пролезали, а что сейчас. Дорог то нет вообще, даже направлений не видно.

  С мрачным настроением, я завтракал. Зазвонил телефон.

  - Опять у кого-то, что-то не получается. - Сказал я, ковыряясь в тарелке с яичницей. К телефону подошел Андрей. Он тоже здесь ночевал.

  - Сергей, тебя! - крикнул он из прихожей.

  - Да ладно, правда что ли? - попытался пошутить я.

  - С Лубянки звонят, - серьезно сказал он.

  Я быстро подошел к нему, и взял трубку.

  - Новиков.

  - Сергей Сергеевич, Лаврентий Павлович, приказал срочно прибыть в Мытищи.

  - Понял, выезжаю! - я положил трубку. - По коням пацаны!

  Собрались быстро, блин, забыл награды отстегнуть. По фигу, ехать надо. Все равно, под шинелью не видно. В Мытищи, значит на полигон. Кубинка-то не доступна теперь. Под немчурой все. На полигон мы прибыли во время. Вся комиссия была в сборе. На КПП я показал удостоверение, нас быстро пропустили. Вдалеке, примерно метрах в семистах, стоял танк. Тридцатьчетверка. Чего они задумали? На исходную, рыкнув мощным дизелем, выбросив в серое небо столбы черного дыма, выехала еще одна. Красавица. В зимнем камуфляже, а не привычного зеленого цвета. Замерла, бах! Подопытная старая тридцатьчетверка, казалось содрогнулась всем корпусом. Еще выстрел, еще. Пока танк обстреливал жертву, мы с парнями подошли ко всем присутствующим, и смешались с толпой. В комиссии, было человек семь, еще были технари, какие-то ГэБэшники, и видимо инженеры. Больно уж интеллигентного вида. Потом все пошли смотреть. Три попадания, все три борт насквозь. Я тоже посмотрел.

  - А в лоб, как? - спросил я, когда вся толпа вернулась на рубеж.

  На меня обернулись.

  - Давайте попробуем! - сказал один человек, в кожаной куртке. - Васильев!

  Танкист, сидевший на башне, кивнул и забрался внутрь. Снова рыкнул дизель. Машина сделала небольшой крюк и встала, нацелившись в лоб. Выстрел, слабо слышимый звон. Еще выстрел. Подойдя, увидели, один снаряд явно ушел в рикошет, второй попал под башню. И отколол кусок брони.

  - Замечательно! - воскликнул кто-то.

  - Товарищи, это была стрельба новыми видами снарядов. - Произнес один из инженеров.

  - Товарищ капитан, - обратился этот же человек к танкисту, _ давайте последнюю новинку!

   Капитаном назвали танкиста Васильева, тот кивнул и запрыгнул на броню. Прогрохотали ботинки, танкист, скрылся в башне. Рыкнул мотор, лязгнули гусеницы.

  - Давайте трофей! - приказал какой-то чин.

  На поле выволокли трофейную тройку. Видимо вытряхнули из нее мотор, и все внутренности. Два тягача, отцепили тросы и уехали в сторону. Тридцатьчетверка, замерла метрах на шестистах. Выстрел, бабах! Ни хрена себе. У тройки, башня упала метрах в трех. Видимо боезапас не вытащили, вон как рвануло.

  - Товарищи, это было действие нового снаряда. Пробивание на дистанции до семисот метров, сто двадцать миллиметров, гарантировано. С километра, чуть меньше. Эффективность, на лицо. Все кивали головами, трясли друг дружке руки. Что-то говорили.

  - А калибр, 76 мм? - спросил я.