Внук Донского

Я своей властью распорядился реквизировать все транспортные средства и фураж в селе и усадьбе, а также четыре судёнышка – насада, стоящих в затоне неподалёку от замка. Здесь река у Судая была шириной в тридцать метров и достаточно глубока для судоходства. Часть переселенцев стоило бы перевести по воде до ледостава.

Бойцы Глеба и Дорошки, а также Фока со своими татями пока останутся при моей особе. Мажорам было решено выделить по два-три своих холопа-послужильца, чтобы они могли без проблем добраться до Галича. Остальных их холопов пока было решено задержать здесь на усадьбе. Усиливать своих недавних противников было бы неосторожным шагом. Попрощался с убывающими своими подручными и залёг в боковую позицию болеть.

Потянулись долгие осенние дни. Ожидаемо осталась со мной Млада, чего-то смыслившая в траволечении. Она поила меня чуть ли не каждый час разнообразной гадостью и всё чего-то нашёптывала на напиток, сидя у моего изголовья. Колдунью из себя изображала, чудачка. Однако мне становилось только хуже и хуже. Даже смеяться над ней не хотелось.

Мажоры почему-то не уехали. В четверг они все приходили меня проведывать совместно с Глебом и Дорофеем. Все держались дружески, улыбались. Ребята сокрушались, что раньше не знали меня истинного и напрасно обзывали Баламошкой. Весьма толсто намекали на желание научиться у меня приёмам рукопашного боя. Ивок был очень благодарен за найденную сестру. М-да, странная ситуация. Батя его зачем-то скрыл от сыновей наличие родственников в Чухломе. Хитро улыбаясь своим скуластым лицом, парень сообщил, что в окрестном лесу где-то должна проживать бабка-ворожея и что на её поиски уже отряжены поместные холопы. Расстались в самых дружеских чувствах друг к другу. Однако осенние холода усиливались. Согреться мне в постели никак не удавалось. Успеют ли переселенцы добрести хотя бы до Унжи до морозов?

Пятницу я целиком пропустил. Из-за высокой температуры впал в забытье. Очнулся только на следующий день с ощущением, что приход северного пушного зверька стал абсолютно неизбежным. В глазах всё плыло. С трудом сфокусировался на присутствующих лицах. Около меня переговаривались Млада, Фока и витязи. По их встревоженным взглядам понял, что положение моё аховое.

– Горожан надо довести до безопасного места, – прошептал с трудом.

Голос был настолько слабый, что сам себя с трудом слышал.

– С тею вкупе доидем, – убеждённо заявил Фока.

Попросил оставить меня с ним наедине.

– Видишь, друже Фока. Кончаюсь я… Не спорь со мной, – попросил его, видя, что он намеревался возразить. – Бери все дела в свои руки. Обещай, пока не обустроишь переселенцев в безопасном месте, не покинешь их. Завьялу скажу, чтобы тебя слушался. Всем моим холопам дай свободу…

Очнулся снова от того, что мою руку гладили и целовали. Млада сидела возле меня и горько плакала. Я тронул её щёку и улыбнулся, прошептав:

– Спасибо тебе, счастье моё!

Почувствовал, что кто-то стоит у изголовья. Там стояли пара моих верных рыцарей и пара не менее верных слуг Ждан и Устин. Тоже рыдали, не стесняясь слёз. Шутливо прикрикнул на всех, что нечего сырость в доме разводить, плесень одолеет. Попросил Мирона и Треню исполнить что-нибудь жизнеутверждающее. Мирон подготовил для меня сюрприз, исполнив «Историю любви» Френсиса Лея на трубе.

Октябрь какой-то уж очень холодный получался. Тело коченело, как ни пытался согреться. Музыка и голоса людей вдруг стали тише и заглохли. Осталось только это ощущение всепроникающего холода. Картинка перед глазами стала удаляться и размылась. Свет погас.

Эпилог

Кажется, я ещё жив. Вижу какие-то тени размытые, неявные, словно бы в тумане. Зрение вдруг сфокусировалось на отчего-то знакомом лице старой женщины. Где я мог её видеть? Да, не может быть! Это же бабка-знахарка из моего времени. Как она сюда залетела?

– Чуть не угробила такого статного молодца, дура я старая! – обрадованно запричитала старуха, заметив мои шевеления, – Дала тебе не тот напиток испить.

– А чем ты меня напоила? – поинтересовался.

– Мухоморы в сём снадобье сильные. Неподготовленный человек помереть может, – нехотя пояснила бабуля.

– А сколько времени меня здесь не было? – не удержался от важного вопроса.

– С получаса без памяти лежал, – с недоумением ответила знахарка.

Значит, никакого попадалова в средние века со мной не приключалось. Князь Юрий, боярин Морозов, Жеховской, гудки-витязи, осада Чухломы, Соболица, Млада – всё это только плод моего воображения. Даже жалко как-то стало. Вместе с тем накатила бурная радость. Я здесь, у себя дома, среди людей с понятным мне образом жизни и мыслей! Среди сотовых и компов, пива и чипсов, видеороликов и тусняка. Скоро увижу лица родных, друзей и любимых. Но сначала надо уговорить бабульку на поездку к моему другу. Знахарка Степанида согласилась почти сразу. Может быть, ей было стыдно за свою оплошность, да и обещанные деньги сыграли свою положительную роль.