Внуки Сварога

На ужин повар внёс с помощником огромный котёл вкусно пахнущего плова и неизменные лепёшки. Расставили красивые глиняные миски, разложили полотенца и удалились. Телохранители расположились снаружи шатра, в отдалении, чтобы до них не доносились слова разговора. Хозяева и гости принялись за ужин. Все понимали, что после трапезы предстоят серьёзные переговоры и кушали немного скованно. Постепенно вернулась непринуждённая атмосфера, появившаяся во время прогулки. Когда закончили ужинать, император вытер губы и руки полотенцем и поудобнее умостился на подушках. Гуюк звонко хлопнул в ладоши, и повар вынес приборы.

– К делу, – коротко сказал император. – Хочу услышать ваши предложения.

– Я выскажу нашу позицию, затем вы свою, – после небольшой паузы начал Александр. – Вместе мы придём к взаимовыгодному результату.

– Согласен, – кивнул Чагатай.

– Буду откровенен. Кроме базы, у нас есть несколько поселений. Уже более-менее обжитых, с нормально налаженной жизнью и бытом. Это всё принятые беженцы. После прохода вашего войска мы будем обречены на голод. Одной рыбой и ягодами мы не прокормимся. Переселившись в другое место, мы рискуем снова очутиться на твоём пути. И опять голод. С учётом того, что на новом месте обустроиться нужно время. Мне жаль потраченного времени, сил. У людей только зародилась надежда на устроенную жизнь. После нескольких переездов они плюнут на всё и одичают. Вот этого мы и не хотим допустить. Слишком много затрачено сил и надежд.

Горин замолчал, налил себе чаю и сделал несколько глотков.

– Как ты планируешь обеспечить своим людям жизнь и развитие? – негромко спросил император.

– Я уже говорил тебе днём. В первое время – жёсткое управление по строго определённым законам и правилам.

– Ты хочешь быть царём? Тебе нужна власть? – Чагатай скривил губы.

– Меньше всего мне хотелось бы связываться с управлением людьми. Я прибыл сюда со своей семьёй и друзьями. Мы построили хутор и были счастливы. Но беженцы – от них никуда не денешься. Разбредутся по округе, одичают, и будут представлять постоянную угрозу нашей жизни и спокойствию. Пришлось принять их и организовать жизнь. Другого выхода нет. Или скитаться до конца дней или принимать это бремя.

– Не страшно? Вдруг не справишься? Или занесёт? Или погубит зависть твоих друзей?

– Не страшно, – твёрдо ответил Горин. – Хватит, пожили уже при «народной» власти. Хлебнул наш народ горя. Тем более, все вопросы мы решаем совместно. Решения принимаем только после тщательного анализа. У нас каждый отвечает за свой участок. Берётся только за то, что может качественно сделать. И, самое главное, полная взаимовыручка. Например, отец Андрея, Ибрагим, отвечает с женой за поля, урожай, припасы и строительство. Матвей – Горин кивнул на молчавшего товарища – за безопасность. У всех есть мера ответственности. И мы справляемся.

– Это пока вас мало. А когда ещё народу прибавится? – прищурился император.

– Не важно. Справимся. Главное не раздувать структуру управления и перечень законов. Всем известно, что самое простое – самое надёжное.

В шатре наступила тишина. Горин допивал чай. Матвей с демонстративным спокойствием поставил пустую чашку, поправил подушку и оперся на неё локтем. Чагатай задумчиво посмотрел на своих высокопоставленных командиров, на сына, словно пытаясь прочесть их мысли. Монголы сидели немного напряжённо, Чахур слегка покачивался, думая о своём.

– Мой народ перенёс катастрофу с наименьшими потерями, – настал черед императора поделиться своими мыслями. Но начал он издалека. – Я был председателем самого большого административного округа Монголии. За годы до катаклизма начал проводить подготовку к нему. Правительство не принимало мою позицию, отказывая в любой поддержке, но и не мешая. Когда неизбежность катастрофы стала очевидной, меня избрали Президентом страны. У меня оставалось полгода на подготовку. Пришлось мобилизовать весь народ. Трудились, как каторжные. Поэтому и потерь у нас не более двенадцати процентов населения. В других странах – до девяноста процентов. Не понимаю только одно: почему другие страны полностью игнорировали мероприятия по подготовке укрытий и хранилищ для медикаментов и продуктов. Для высших эшелонов власти, конечно, были сделаны убежища, но кто они теперь без своего народа? Такие же беженцы, как и остальные.

Император надолго замолчал, уйдя в свои мысли. Хубилай кликнул повара и тот принёс свежий чай.