Внутреннее задержание

               Ко всем прочим недостаткам я очень вспыльчивый человек. Сам удивляюсь, какой малости часто достаточно, чтобы вывести меня из равновесия. Оказывается, я не могу противиться приступам внезапного раздражения, настигающим в самый неподходящий момент. Должно быть, во всем виноват дурной характер. Не исключено, впрочем, что несдержанность — результат длительной работы на Луне в условиях пониженной гравитации. Меня способен надолго выбить из колеи сущий пустяк. Например, если я слышу из уст человека, которого давно и, как мне кажется, хорошо знаю, речи, которые не соответствуют представлениям о нем.

               Означает ли это, что представления эти являются чем-то большим, чем я? Неужели именно они определяют мое место в мире? Не готов согласиться с этим. Было бы очень грустно узнать однажды, что я появился на свет только для того, чтобы влиться в ряды сторонников той или иной идеологии. Но еще позорнее было бы однажды узнать, что я, по глупости своей, оказался родоначальником какой-нибудь новой политической идеи, сумевшей повести за собой миллионы. Поскольку  сам я, как оказалось, не желаю быть простым винтиком в машине исторической предопределенности, не хотелось бы подбивать других на что-то подобное. Не хорошо это выглядело бы.

               Поездка на луноходе неприятным образом напомнила о проблемах с зеркалами. Не помню, чтобы прежде меня волновал вопрос: кто я такой? Но наступили времена, когда хочется получить ответ. Потом появились и другие вопросы. В чем смысл моего существования? Для чего я появился на свет? Марионетка я или равноправный игрок в вечной борьбе добра и зла, если таковая существует? Замечает ли кто-нибудь мое присутствие или, наоборот, отсутствие в этом мире? Расстраивается ли кто-то, когда я вдруг пропадаю из их поля зрения?

               Кто я такой? Эй, ответьте, если знаете?

Коррекция

               — Что это за история с инопланетянами? — спросил Горский у Нины.

               Странное сотрудничество с Ниной с каждым днем все больше и больше казалось ему безумием. Но он признавал, что в ее советах было рациональное зерно.

               — Зимину нужна встряска. Мы должны придумать что-то настолько необычное, чтобы его мозг проснулся. Важно удивить его или вызвать жесткое отрицание. Известно, что люди — существа нервные. Зимин — не исключение. Как он отреагирует, предсказать было трудно. Но я была уверена, что его реакция будет достаточно эмоциональной, чтобы вернуть ему базовое сознание.

               Горский кивнул. Замысел ему понравился. Правильно, надо было выбить клин клином, дурь дурью. Жаль, что не получилось.

               — Почему ты прекратила выполнение плана?

               — Ты действительно хотел отыскать в лунной пыли инопланетные артефакты? Прости, я забыла их разбросать.

               — Значит, ты инопланетянка? — пошутил Горский.

               — Глупая догадка! — почему-то обиделась Нина. — Мы отработали сценарий с инопланетянами до конца. Разве ты не заметил, что у нас ничего не вышло? Зимин не вернул свое сознание. Значит, мы с тобой выбрали неверный путь. Свои ошибки нужно уметь признавать. Для того, хотя бы, чтобы без промедления исправить их. У нас слишком мало времени. Пора сделать новый шаг вперед. Нам не следует забывать главную цель.

               — Какую цель? — переспросил Горский.

               — Хорошую, хорошую цель. Мы должны помочь Зимину выбраться из той плачевной ситуации, в которую ты его загнал. Без нашей помощи ему не справиться.

               — Опять двадцать пять за рыбу деньги. Разве я против? Но что мы еще можем сделать?

               — Мне кажется, что необходимо заставить работать его совесть.

               — Кстати, это замечательная идея. Когда мы еще только обсуждали эксперимент, Зимин верил, что сумеет остаться свободным человеком при любых обстоятельствах, поэтому и выбрал утопию, где было реализовано бессмертие. Хотел доказать, что его моральные принципы непоколебимы.

               — Думаю, он был прав. Это так на него похоже.

               — Но как мы конкретно протестируем его совесть? Заставим сделать непростой выбор?

               — Я еще не придумала.

* * *

               Нина отправилась по своим делам. Горский загрустил и попытался проанализировать сложившееся положение.

               Провальная затея с инопланетянами имела под собой тонкий научный расчет. Что-то подобное проделывают с маленькими детьми, когда хотят научить их плавать: без подготовки бросают в воду, чтобы сработали древние инстинкты, хранящиеся в генетической памяти. Жаль, что не получилось. Манипулировать человеческим сознанием оказалось сложнее, чем это представлялось ранее. Часть информации успевала, несмотря на запрет, переписаться из кратковременной памяти в долговременную. Видимо, срабатывал какой-то недостаточно изученный механизм мозга. Это была проблема.

               Использовать инопланетян для того, чтобы с пользой воздействовать на совесть Зимина, видимо, не удастся. Трудно придумать подходящий сценарий. Заставить его передать врагам план сверхсекретного космодрома? Чушь. Так что придется придумывать новый сценарий.

               Ничего интересного в голову не приходило.

               В дверь постучали, на пороге стоял Зимин.

               — Чего тебе?

               — Хочу поговорить про инопланетян. Можно?

               — Спросить что-нибудь хочешь или рассказать?