Внутренние дела

— Ты знаешь, кого тут только не хватает? — спросил Каллен у Энн Джонс, когда она собиралась войти в один из автобусов, приготовленных для представителей прессы и стоявших возле собора святого Патрика. Небо над ними уже почернело и готово было разразиться грозой.

— Кого?

— Курта Воннегута и Джил Крементц.

Энн рассмеялась.

И она с пониманием отнеслась к тому, что он едет в первом лимузине, сопровождая таких пассажиров, как мэр Лайонс, и женщин Чарльза Стори: его вдову, Лайзу, ее дочь, Клэр Лангуа, и его сестру, Веру Стори-Иванс.

— Но почему я должен заниматься этим? — спросил Каллен.

— Она будет рада тому, что ты поедешь с ней в одном автомобиле, — ответила Энн.

* * *

Сидни Лайонс был взбешен. Он по праву должен сидеть на заднем сиденье, чувствуя себя там, как в раю. Да, конечно, за окном бушует гроза, но в своем воображении Лайонс видит зеленую травку, его баюкают розовые мечты о том, что он находится где-то очень далеко от этого чертова гигантского города, которым он правит, которым стремился править с тех самых пор, когда еще только начинал свою политическую деятельность в качестве активиста демократической партии и не был связан с Сильвией Этель Саратски Лайонс, которая соблазнила его в 1945 году, а теперь является страстной мужененавистницей; в ту пору у него не было еще любимых дочерей: Доны, Дианы, Роберты, Синди и Роксаны, до сих пор остающихся девственницами.

Прощайте все. С него довольно. Он, Сидни Лайонс, шестидесяти четырех лет от роду, заявляет: он довольно потрудился в своей жизни и теперь желает отдохнуть, покончить с однообразным существованием и вдохнуть аромат и свежесть чего-то необычного. Он станет любовником трех экстравагантных и замечательных женщин.

Но с чего начать? Какая разница. Посмотрите на Лайзу Стори. Красивая, стройная, мускулистая (о, что за икры!), настоящая француженка. («Ты просто очаровательна», — сказал он ей по-французски, зная этот язык на уровне ученика седьмого класса, когда они стояли на отпевании в соборе святого Патрика. Лайза Стори нахмурилась: она не ожидала, что к ней обратятся на ее родном языке. Но в конце концов все же поблагодарила его за комплимент). Она походила на спортсменку и, казалось, могла бы хоть сейчас выйти на корт и обыграть любую звезду тенниса. Кроме того, она — очень деловая и проницательная — занималась благотворительностью и умела подать себя. Ее красота, ее образованность, международный шик и неутомимость в работе делали Лайзу одной из самых известных, любимых и чудесных женщин этого гигантского города. Он мог сказать это, глядя в глаза любому человеку.

А эта девушка, Клэр Лангуа… Дорогой Джордж — на то он и пресс-секретарь — доложил ему, что фамилию она унаследовала от своего отца, француза и теннисиста. Эта Клэр (скорее женщина, чем девушка) похожа на ангела с какой-нибудь картины старинного мастера. Этого, как там его? Ну, француза… Она так же мускулиста, как и ее мать. У нее сильные ноги. Но сама она такая нежная, утонченная. Прямо настоящая манекенщица, каковой и является теперь, после того как перестала играть в теннис.

Ну хорошо, он слышал сплетни о том, что Клэр могла бы достичь больших успехов в теннисе, если бы поменьше встречалась с этим Брэтом Пэк (или его зовут Блэк Пэк? Нет, только не Блэк Пэк), а также со звездами металлического рока и теми парнями, которые бреются наголо и приклеивают куски разбитых тарелок к кускам дерева, называя это искусством, а себя художниками.

Один из этих развязных журналистов, пишущих в разделах светской хроники, процитировал на днях чье-то высказывание о том, что Клэр Лангуа является «тенью своей матери». Он знал все это и не обращал внимания. Лайонс не верил в то, что это может быть правдой. Не должна женщина с таким лицом и такими глазами ошиваться с подобными типами. Да, взгляд у нее слегка диковатый. Ну и что? Она смотрит в угол лимузина, туда, где находятся ноги мэра, и, кажется, видит там нечто такое, что вызывает ее смех. Ее отчим убит. Неужели она не понимает? Его чертов палец отрезан и вставлен в его чертов рот. И это сделали те двуногие грызуны, которые подтачивают основы этого гигантского города.

И, наконец, Вера Иванс — лучшая из лучших. Взгляните на нее — как она держится, с каким достоинством, прямо как королева, как герцогиня Виндзорская. Таких звезд экрана, как она, не было со времен Хепберн, Бэкал, Колберт, Стэнвик, Грейс Келли. Она — Джейн Фонда с чувством юмора, Стрейзанд, лишенная уродства. Она — Шер без кожаной куртки, цепей, голого живота и дружка, годящегося ей в сыновья. Она… Она… Не часто с ним случалось такое, что он не мог найти нужные слова, но сейчас произошло именно это.

Просто золотая жила. Если бы только не этот коп по имени Каллен. Кажется, его зовут Каллен. Он прыгает в лимузин перед самым отправлением, как будто собирается похитить его или захватить заложников, и пользуется телефоном, находящимся на спинке переднего сидения, как будто это его машина. Ведь это он, мэр, должен говорить по телефону, ибо, возможно, кто-то позвонит ему, чтобы сообщить нечто секретное.