Членский билет члена Всесоюзного общества политкаторжан и ссыльнопоселенцев С. Л. Пупко
Имел задания через т. Дзержинского от Ильича лично мне (направление на подавление восстания в Области Войска Донского), документ до сих пор у меня в сохранности. Имею почетный знак отличия, нагрудный чекистский. Работал уполномоченным СТО на транспорте по проведению военного положения, был командиром Корпуса конвойной стражи Республики и затем опять на транспорте: 2-й год состою инспектором Административного управления НКПС и начальником Бюро жалоб НКПС». К этому надо добавить, что Пупко возглавлял Терскую губЧК, был начальником особого отдела Петроградского округа.
В марте 1922 г. направлен в Центророзыск, где возглавил активный отдел. Приказом войскам ГПУ № 416 от 07.10.1922 г. назначен начальником Управления конвойной стражи войск ГПУ. В связи с созданием корпуса конвойной стражи назначен его командиром (приказ № 432 от 16.10.1922 г.). Управление было переименовано в штаб корпуса. На посту командира корпуса конвойной стражи Пупко пробыл недолго. Частая смена работы была характерным явлением той эпохи, что негативно сказывалось на состоянии дел в тех учреждениях, где это происходило. К тому же шел процесс сокращения и реорганизации войск ГПУ.
Последние несколько лет жизни тяжело болел.
Пупко был членом Всесоюзного общества политкаторжан и ссыльнопоселенцев. Его жена — Э. П. Пупко (Хигрина) — также была членом этого общества (участница революционного движения с 1906 г., политкаторжанка, в свое время отбывала наказание за вооруженное сопротивление при аресте).
ШИРВИНДТ Евсей Густавович
(30.05.1891–23.09.1958)
Родился в г. Киеве в семье известного в городе врача. Родители стремились дать детям хорошее образование. Двое братьев стали музыкантами, третий — врачом, Евсей окончил юридический факультет Новороссийского университета в Одессе (1914) и три курса медицинского факультета Московского университета (1917).
Принимает участие в революционном движении. Большим влиянием в студенческой среде пользовались социалисты-революционеры. С 1917 г. Ширвиндт вступает в партию левых эсеров. Он является членом юридической секции Московского совета. В октябре 1917 г. участвует в революционных событиях в Петрограде, формирует красногвардейский отряд для за щиты столицы. С большим интересом и полной самоотдачей включается в создание первых органов юстиции Советского государства, участвует в выработке известного декрета о суде № 1 и вскоре становится членом коллегии Наркомата юстиции. Он не разделяет взгляды руководства партии левых эсеров, толкнувших ее к вооруженному восстанию в Москве, и выходит из нее. С февраля 1919 г. — член РКП(б).
В мае 1919 г. в качестве уполномоченного Наркомвоендела Украины занимался эвакуацией государственных ценностей из Киева. Затем стал военным комиссаром Военно-топографического управления Всероссийского главного штаба (октябрь 1919 г. — март 1920 г.).
В дальнейшем снова работает на Украине: заместитель наркома юстиции, член коллегии Всеукраинской чрезвычайной комиссии (ВУЧК). С мая по август 1922 г. он в Москве — возглавляет Центральный исправительно-трудовой отдел НКЮ, который по Постановлению СНК от 25.07.1922 г. был передан в НКВД.
В 1922 г. выдвигается на пост начальника Главного управления местами заключения НКВД РСФСР. Он становится одним из организаторов пенитенциарной системы страны, проведения в жизнь новой исправительно-трудовой политики, разработки и внедрения законодательства в этой области, в первую очередь Исправительно-трудового кодекса РСФСР, утвержденного 2-й сессией ВЦИК 16.11.1924 г. Е. Г. Ширвиндт проявил себя крупным теоретиком и практиком в этой сфере. Будучи высокообразованным и гуманным по своему характеру и взглядам человеком, он заботится о соответствующей подготовке кадров исправительных учреждений, строгом соблюдении законности в отношении лиц, содержащихся под стражей. Эта проблема в то время требовала особого внимания. Шла перестройка общественной жизни во всех сферах деятельности, в том числе и в борьбе с преступностью, организации исполнения наказаний, связанного с лишением свободы. В обстановке гласности и открытости эти проблемы обсуждались в печати, на дискуссиях правоведов и других, причастных к данному делу лиц.[110]