Внутренний мир снаружи: Теория объектных отношений и психодрама

Анни Рейч ясно отделила эмоциональные реакции аналитика (которые Морено приписал бы произошедшей «встрече») от того, что было вызвано собственным неврозом терапевта. Тот факт, что терапевту может нравиться или не нравиться пациент, предполагает участие процесса «теле». Эмоции терапевта в контрпереносе (в смысле, определенном Рейч) связаны с его внутренним миром и его корнями в детстве; поэтому такой ответ был назван «невротическим контрпереносом».

Подобный ход развития психоаналитических теорий в начале 50-х годов, должно быть, радовал Морено, который еще в 1946 году писал о психоаналитической ситуации:

«Есть лишь тот, кто переносит позитивное или негативное, — пациент. Есть всего лишь одна роль. Психиатр рассматривается как объективный агент, по крайней мере, в процессе лечения, свободный от собственного эмоционального соучастия, он просто присутствует для анализа материала, который пациент представляет перед ним. Но так только кажется. Быть может, потому что анализу подвергается только пациент».

(Moreno, 1946 и 1977: 227)

Фактически в 1910 году Фрейд отстаивал точку зрения, что все врачи, занимающиеся психоанализом с пациентами, обязаны заниматься постоянным самоанализом; позднее он советовал всем психоаналитикам проходить персональный анализ во время обучения, чтобы достичь инсайта и разрешить свои бессознательные конфликты. К 1937 году он пришел к выводу, что первоначального анализа может быть недостаточно, и в дальнейшем советовал аналитикам проходить анализ каждые пять лет, если они рассчитывают на продуктивную работу.

Очевидно, что Морено фактически не признавал необходимость такой практики для психоаналитиков. Он писал:

«Будущий практик может освободиться от переноса по отношению к тому частному психиатру, который его анализирует. Но это не означает, что он освобождается от переноса по отношению к любому новому человеку, которого повстречает в будущем. Для этого ему понадобилось бы обзавестись броней святого. Его броня может треснуть в любое время с приходом

нового пациента, и тот новый вид комплексов, которые пациент повесит на него, может резко изменить его образ действий».

(Moreno, 1946 и 1977:228)

Мне кажется, что Морено не смог признать, что индивидуальность достигает «инсайта» через анализ переноса в терапии, и таким образом становится способна понимать и изменять в последующем свою реакцию на других людей, с которыми ранее у нее развились бы чувства и реакции, определяемые переносом. Это так же справедливо для обучающегося терапевта, как и для его пациентов.

Невротический контрперенос ведущего психодрамы

В процессе психодрамы подобный диапазон эмоций может возникнуть и у директора. Природа и интенсивность чувств указывает терапевту на их происхождение (как и в случае трансферентных реакций пациента). Реакции низкой интенсивности (см. пункт «В») могут исходить из реальности отношений «терапевт–протагонист» и из встречи, модулированной «теле». Более интенсивные реакции (см. пункт А), возможно, порождаются возникшим у директора переносом в его отношениях с протагонистом.

Однако выделить первопричину чувств директора не так–то просто. Например, сильно рассердиться вполне возможно и при столкновении, полностью основанном на реальной ситуации. Поэтому психодраматисту также необходимо проходить собственную терапию во время обучения. Морено писал:

«Таким образом, первая рекомендация, которую мы сделали в первые дни психодраматической работы, заключалась в том, что психиатр, который участвует в процедуре, — так же как и пациент, — должен анализироваться другими в процессе лечения».

(Moreno, 1946 и 1977:229)