Внутренний порок

Дальше он понял, что утро, должно быть, уже закончилось, а Триллиум рядом нет. Он выглянул в окно и увидел, что «камаро» нет тоже. По ветерку пустыни он добрёл до придорожной лавочки на трассе и купил курева, несколько банок кофе и сколько-то «динь-донов» себе на завтрак. Вернувшись, щёлкнул телевизором и смотрел повторы «Обезьянок», пока не начались местные новости. В гостях студии сегодня был заезжий марксист-экономист из какой-то страны Варшавского договора, по всей видимости — прямо в разгаре нервного срыва.

— Лас-Вегас, — пытался объяснить он, — он сидит тут прямо посреди пустыни, не вырабатывает никакого ощутимого товара, деньги текут в него рекой, деньги из него вытекают рекой, ничего не производится. Этого места, согласно теории, даже существовать не должно, не говоря уже о его столь наглядном процветании. Я чувствую, что вся моя жизнь основывалась на иллюзорных предпосылках. Я утратил реальность. Не могли бы вы мне, пожалуйста, сказать, где тут реальность? — Интервьюеру было, судя по виду, неловко, и он попробовал сменить тему на Элвиса Пресли.

Когда начало темнеть, Триллиум наконец объявилась.

— Не сердись, пожалуйста.

— Не сердился с тех пор, как этот-как-его-там промазал свободным броском. — Он порылся в памяти. — Фамилию забыл, сразу не вспомню… Ну что ж. Где ты была? — Если судить по лицу и тому, как она вошла — робкой походкой шлюшки на выгульном дворе, — у Дока возникло представление.

— Я знаю, надо было тебя предупредить, но я сначала хотела его увидеть. У меня его номер всё время был — прости, — и я ему всё звонила и звонила, пока он не снял трубку. — Перед самым рассветом она заявилась по тому адресу, который дал ей Шайб: в квартирку над гаражом в Северном Лас-Вегасе, рядом с пустырём, заросшим мучнистой энцелией. Парни пили пиво и, как водится, обсуждали свои звания по мачизму, не говоря о том, кому петь тему, а кому подпевать в «Вундербар»[69] из «Поцелуй меня, Кейт».

Либо у Триллиум слега помутились подробности, либо ей не хотелось пускаться в воспоминания, хотя Док сообразил, что воссоединение некоторое время продлилось, причём Эйнар в какой-то момент любезно сбегал на бульвар за пивом.

— Ты случайно не обмолвилась Шайбу, что я его ищу словечком переброситься, ничего такого не?

— Вообще-то мне пришлось длительно вытанцовывать, чтобы убедить его, что ты не мясник.

— Мы можем встретиться там, где ему безопаснее.

— Он предложил казино в Северном Лас-Вегасе, называется «Ложа Кисмета». Им с Эйнаром не нравится приходить до полуночи.

— Ты туда собираешься или…

— Легче будет, если я, на самом деле, возьму машину. Туда-сюда сгонять надо?

Док нашёл чинарик, взорвал и позвонил Тито, который как раз собирался на работу.

— У тебя будет время сегодня чуть попозже свозить меня в Северный Вегас?

— Не проб-лимо, как мы в этом бизнесе выражаемся — Инес всё равно любит до последнего представления сидеть. На Джонатана Фрида наглядеться не может.

— Что, — Док заморгав, — Барнабас? вампирный парень в «Мрачных тенях»?

— У него салонная программа в аккурат тут на Стрипе, Док. Все в профессии его обожают — Фрэнк, Дин, Сэмми — по крайней мере, кто-то один каждый вечер в зале сидит.

— Не только Инес, — вставил Адольфо в отводную трубку, — твои детишки тоже носят коробки с обедом, а на них его лицо.

— Ух-х, а что он поёт? — поинтересовался Док.

— Похоже, склонен к Дицу и Шварцу, — сказал Тито. — А закрывает программу всегда «Сердцем с призраками».

— И Элвиса лепит, — добавил Адольфо, — поёт «Вива Лас-Вегас».

— Я его пару раз подвозил, хорошо на чай даёт.

Триллиум предложила угостить Дока ужином в каком-нибудь казиношном буфете на Стрипе — так она представляла себе дипломатию, хоть обсуждать с Доком что-либо, а особенно Шайба, настроения у неё, по-видимому, не было.

— Ты совершенно сбрендила, — сообщил он ей всё равно. Она смутно улыбнулась и безмолвно жестикулировала полторы минуты гигантской креветкой, словно дирижировала оркестром. Док приложил ладонь к уху.

— Что я слышу… свадебные колокола?

— Сейчас вернусь. — Триллиум выскользнула из кабинки и направилась к дамскому салону, где, насколько Док помнил, платных телефонов было столько же, сколько и туалетов. Вернулась почти через час. Док, по сути, ел.

— Замечали когда-нибудь, — обратился он ни к кому в особенности, — как в платных телефонах есть что-то эротичное?

— А подвёз бы ты меня к мотелю, может, и я в Северный Вегас к тебе потом заеду. — А может, и нет.

ЧЕТЫРНАДЦАТЬ

По словам Тито, «Кисмет», построенный сразу после Второй мировой, представлял собой нечто вроде рискованного пари: Северный Лас-Вегас-де окажется на волне будущего. Но всё сползло на юг, и южная часть Лас-Вегасского бульвара стала легендарна под названием Стрип, а такие точки, как «Кисмет», зачахли.