Внутренний ребенок. Как исцелить детские травмы и обрести гармонию с собой

Хуану было 34 года. Он был успешным разведенным писателем. Детство его прошло в неблагополучной семье. Во время групповой терапии он рассказал следующее. «Я плохо помню себя до пятилетнего возраста, когда отец бросил меня, мать и младшую сестру. Это произошло совершенно внезапно! Он сказал маме, что получил работу на западе страны и что он вернется. Но нам, детям, он не сказал ничего. К тому же мать безо всяких объяснений отправила меня к тете за тысячу километров от дома. Это наверняка был для меня шок. До сих пор я все это отрицал. Лишь в последние несколько месяцев у меня появился контакт со своими чувствами: меня не только бросил этот сукин сын — меня отвергла собственная мать! Тому маленькому мальчику во мне это не могло не причинить боль. Я только сейчас начинаю на это сердиться». На одной из сессий он продолжил свой рассказ. «Чтобы побороть страх остаться брошенным, я научился не слишком сближаться с людьми. Это повторялось и с некоторыми женщинами: сначала я сближался с ними, но как только какой-то конфликт затягивался, я сразу же уходил. Теперь я вижу, что бросал их для того, чтобы они не успели бросить меня». Хуан продолжает работать над чувствами обиды и гнева и разбираться с важной проблемой выздоровления — вопросом брошенности.

Сложности с разрешением конфликтов

Сложности с ведением и разрешением конфликтов — одна из важнейших проблем выздоровления. Она затрагивает большинство других ключевых вопросов.

Воспитываясь в проблемной или неблагополучной семье, человек учится при любой возможности избегать конфликта, а если это не удается, как-то выходить из него. Периодически это выливается в агрессию и попытки пересилить того, с кем он конфликтует, а если эти приемы не срабатывают — в ход идут изворотливость и манипуляции. Все эти методы иногда помогают выжить в неблагополучной среде, но в здоровых близких отношениях они обычно бесполезны.

Само выздоровление — исцеление Внутреннего ребенка — строится на последовательном открытии конфликтов и их проработке, однако страх и другие неприятные чувства, возникающие при приближении конфликтной ситуации, могут оказаться слишком сильными и помешать этому. Вместо того чтобы посмотреть в глаза боли и противоречиям, человек может обратиться к старым приемам, например заявить, что «справится сам». Проблема в том, что самостоятельное решение не всегда полезно для нас.

Джоанне было 40 лет. Она посещала сеансы групповой психотерапии для взрослых детей из неблагополучных семей уже семь месяцев и стремилась на них доминировать. Потом к группе присоединился Кен. Он попытался быть напористым в общении с Джоанной и иногда вел себя настолько агрессивно, что вызывал у нее трудности и фрустрацию из-за потери доминирующего положения. После нескольких таких трений она объявила, что уходит. Когда группа рассмотрела возникшую ситуацию, обнажился базовый конфликт между этими участниками. «Джоанна, Кен и группа сейчас проходят переломный момент исцеления, — пришли к выводу мы с соведущим. — Вы переживаете важный конфликт. Это дает вам шанс, так как наша группа — безопасное место для того, чтобы каждый из вас проработал ключевые для себя проблемы. Как вы управляли конфликтом раньше?»

Члены группы рассказали, что в прошлом они часто избегали конфликта, проявляли агрессию или даже начинали манипулировать, но это не помогало. Один из присутствующих сказал Джоанне: «У вас и правда есть шанс проработать этот вопрос. Надеюсь, вы останетесь». Она сказала, что подумает, и на следующей неделе вернулась и заявила, что передумала покидать группу.

Она призналась, что у нее есть ощущение, будто ее здесь не слушают и не поддерживают, а с тех пор как пришел Кен, это чувство только усилилось. Обнажились и другие проблемы, например ее давние трудности в определении и удовлетворении своих потребностей. Еще Джоанна постоянно чувствовала, что ее недооценивают и не любят родители. Вместе с группой они с Кеном поработали над своим конфликтом и в течение нескольких сеансов групповой психотерапии разрешили его.

Проходя через конфликт и разбираясь с ним, мы сначала признаём его существование. Затем, если мы чувствуем безопасность, позволяющую раскрыть свои опасения, чувства и потребности, мы берем на себя риск и прорабатываем конфликт. Это дает возможность учиться все лучше выявлять и разрешать прошлые и текущие конфликты по мере их появления.

Требуется мужество, чтобы признать конфликт и проработать его.

Начало разговора о наших проблемах

В процессе выздоровления мы начинаем рассказывать из глубин своего Подлинного «Я» о переживаниях и страхах — например, о страхе быть брошенными. Делясь нашими чувствами, опасениями, смущением и конфликтами в обществе безопасных и принимающих людей, мы составляем историю, которую в противном случае, вполне возможно, не смогли бы рассказать. Другим полезно ее услышать, но самое позитивное и целительное в изложении собственной истории — это то, что ее начинаем слышать мы, рассказчики. До того как поделишься ею, не всегда знаешь наверняка, какой она получится.