Внутри Coca-Cola. История бренда № 1 глазами легендарного CEO

Я покинул совет IBLF в  2001  году, когда ушел на пенсию, но в  2006  году после долгих уговоров вернулся и  возглавил совет. К несчастью, на следующий год Роберт заболел и умер. Моя роль, которая сперва заключалась лишь в поддержке активного лидера и  в  посещении двух заседаний совета в  год  — одного вместе с  принцем Чарльзом,  — теперь превратилась в  весьма напряженное занятие, поскольку одновременно с этим я работал CEO и председателем Coca-Cola Company.

Роберт представил совету новый логотип, где слова «Принц Уэльский» занимали меньше мест, что, как он объяснил нам, сделано с благословения принца. По словам Роберта принц был счастлив, что IBLF начинает обретать независимость. Потом один участник встречи с принцем сказал мне, что все было не так. В то время личный секретарь принца начал изучать многочисленные разрозненные организации, им основанные, чтобы не только сосредоточиться на самом важном, но и  повысить качество этих проектов. Я побывал на нескольких семинарах с лидерами других организаций: было видно, что разрабатывается более эффективная модель.

Однако я был шокирован, получив письмо от принца. В письме говорилось, что он хочет объединить IBLF с  организацией Business in the Community («Бизнес в  сообществе»), которую основал в Великобритании и которая продвигала корпоративную социальную ответственность. IBLF отделился от Business in the Community, когда стало ясно, что это совершенно разные организации. И они оставались разными. IBLF действовал исключительно за пределами Великобритании, на развивающихся рынках и  имел своего рода аграрную специализацию, работая при этом с  крупными международными компаниями. Организация Business in the Community работала только в  Великобритании и  в  основном в  городах, а  ее базой были предприятия среднего уровня. Некоторые британские компании являлись членами обеих организаций, и, очевидно, их слияние значительно снизило бы денежные поступления, потому что эти компании не стали бы платить двойную плату.

Но принц был твердо настроен провести объединение. На встрече с ним, а потом с главой попечительского совета Business in the Community, сэром Стюартом Роузом, тогда исполнительным председателем совета розничной сети Marks & Spencer, я добился договоренности о  том, чтобы крупная консалтинговая фирма изучила проект объединения. Их заключение четко показывало, что финансовые риски слишком велики и что первоначальная логика разделения двух организаций все еще в  силе. Исполнительный директор Business in the Community, которому в  итоге предстояло руководить объединенной организацией, сказал мне, что с выводами консультантов не поспоришь, но он все равно уверен, что объединение должно произойти. Видимо, аппарат принца сильно давил на него. И, учитывая ситуацию, это было не слияние, а  поглощение. Однако я  считал, что заручился поддержкой сэра Стюарта, который на совещании в своем офисе заявил, что согласится с рекомендациями заключения. Через неделю сэр Стюарт позвонил мне и сказал, что изменил свое мнение.

Еще одна сложная ситуация возникла, когда принц выступил против подобранной комитетом IBLF кандидатуры преемника Роберта Дэвиса, которую я  тоже поддержал. Совет все равно назначил выбранного кандидата, действуя в рамках своих полномочий , поскольку именно попечители, а  не принц, полностью осуществляли надзор за работой организации. Однако сложилась традиция, что принц одобряет важные решения. Расхождение во мнениях привело к  еще одной неприятной встрече с  принцем Чарльзом. На последнем формальном совещании принц сказал мне, что слияние должно произойти, таково его «желание». Я ответил, что мой попечительский совет не проголосует за это. Прощание было довольно холодным и формальным, а  спустя несколько недель я  получил письмо, в  котором принц Чарльз информировал меня, что отзывает свое покровительство. Теперь мы стали просто «Международным форумом бизнеслидеров», никакого «Принца Уэльского». Это, как мне сейчас кажется, и было конечной целью Роберта, но я бы не стал поддерживать его в этом, так как все еще считал, что участие принца важно. Мое сопротивление слиянию, как я пытался ему объяснить, шло на защиту его же интересов. Мне не составляло труда согласиться на объединение, и  при уровне загруженности в  Coca-Cola я  бы только приветствовал сокращение своей ответственности. И наоборот, сопротивление слиянию съело массу моего времени, мне совсем не хотелось на это отвлекаться.