Внутри нее

– Вы правы! Оставаться здесь одному нет никакого желания. Если честно, я бы сейчас пообедал, выпил чего-нибудь освежающего и прилег где-нибудь в теньке. Но кругом только лес. Надеяться мне не на что.

Широкие бока моего «ангела-хранителя» затряслись от смеха:

– Все мужчины одинаковы. Полезайте в повозку, я позабочусь о вас, если расскажите, как там дела в городе, что нового? Мы ж сами-то редко выезжаем отсюда. Да и зачем? Тут все есть, и здесь такая красота!

В мою голову опять полезли ленивые предательские мысли. А ведь может, эта женщина права. Возможно, здесь, в этой глуши, и есть настоящая жизнь. Зачем стоять в пробках, дышать выхлопными газами, платить двести рублей за чашку кофе в накуренном модном кафе, натягивать каждое утро узкие ботинки, скоблить лицо трехступенчатым лезвием? Зачем сдавать и забирать рубашки из химчистки? Только лишь для того, чтобы к вечеру их подмышки стали мокрыми, а воротнички серыми? Зачем хвастаться друзьям, какую сумму пришлось потратить в ресторане на бутылку хорошего вина, а потом мучаться всю ночь от изжоги, потому как желудку на ночь лучше подошел бы стакан кефира, а не три гурманских блюда от шеф-повара, размазанные по огромным квадратным тарелкам? Слиться с природой, забыть о курсах валют, налоговой инспекции, днях рождения чиновников и похмельном синдроме. Послать все к черту, сдать квартиру и переехать в лес! Подальше от суеты, поближе к природе-матушке!

– Приехали! – Женщина остановила повозку и поднялась на перрон. В руках у нее было ведро соленых огурцов.

Когда поезд остановился, из одного вагона вышла проводница и, крепко обняв мою пышногрудую извозчицу, всучила ей несколько белых конвертов. Получив взамен ведро добротной закуски, проводница запрыгнула обратно в вагон.

– Письма! – похвасталась женщина, разворачивая повозку.

«Налаженный бартер, – подумал я. – И кого я хочу обмануть? Я – дитя мегаполиса и не мыслю себе жизни без компьютера и сотового телефона. В конвертах я получаю только деньги и всякого рода извещения, а соленые огурцы покупаю в супермаркетах, в герметично упакованных банках. „Чпок!“ – говорит мне крышка, и в моей голове срабатывает импульс, что стандарт качества соблюден.

Мария жестокий город