Внутри пророчества

Он стал счастливчиком, благодаря Мелит. Барс не боялся смерти, не бегал от неё, а наоборот, стремился в её объятия. Если другие члены его клана проявляли бесстрашие на полях сражений, зная силу и ловкость своих движений, веря в своё оружие, то Барс не знал страха, благодаря своей мечте о тёмной богине. Всю свою жизнь он шёл к ней. Он любил Мелит, всею своей душой, всем существом. Любил так, как не смог бы любить ни одну женщину.

Много образов у Мелит. Приходит она, как вселенская мать, давая покой страдающим ; как злобная старуха, несущая мор и чуму; как надменная, холодная статуя встречает она королей; ребёнком бежит к поэтам; воительницей предстаёт перед трусами и убийцами. Для воинов есть у неё особый лик: прекрасная молодая женщина с золотой волной волос и сияющими светлыми глазами. Она принимает их в свои объятия, даруя неземную любовь, она ведёт их за руку по последней тропе к покою и безмятежному счастью.

Такую Мелит и любил Барс. В песне боя слышал он её зов. И кидался в битву, ликуя и любя. Не думая об опасности и страхе. На стороне таких, как он, всегда удача и победа. Боги оберегают безумных влюблённых. А Мелит… только во сне видел он её. Только там, в ночных иллюзиях, она ждала его. Пока…

Промёрзший тракт скрипел под ногами. Где-то в лесу выл мертвяк. Голодный монстр, покинувший свою могилу, бродил среди деревьев в поисках жертвы, но при свете дня всё же боялся выйти на дорогу. Солнца не было видно за серыми облаками. Выпотрошенные снегом с утра, они теперь просто и мёртво висели в небе.

Барс неторопливо брёл вперёд. Думать ни о чём не хотелось. Нагрянувшая ещё на рассвете душевная усталость понемногу отступала куда-то в глубины сознания, становясь осколком чёрного опала горького воспоминания. Барсу начинала нравиться эта дорога, без мыслей, без дум, в пустоте снега, под вой мертвяка. Она дарила какой-то странный покой, какой иногда подкрадывается к костру бивака, в перерывах между сражениями.

Сзади, где-то пока ещё далеко, скрипнули колёса и послышалось фырканье лошади. Затих мертвяк, поймав в воздухе зимы дух живого. Барс улыбнулся. Его догонял обоз. Воин поправил порезанную куртку, поплотнее закутался в неё и встал на краю дороги. Каблуки сапог слегка помяли сугроб.

Телега, катившаяся вслед молодой бодрой лошадке, подъехала ближе. Сидящий на козлах мужчина в медвежьей шубе и такой же шапке натянул поводья, поравнявшись с Барсом.

– Куда? – ворчливо спросил он воина.

– На юг.

– Далеко?

– На войну.

– А-а-а, – чуть презрительно протянул владелец повозки и усмехнулся. – Могу подбросить. Не до линии фронта, конечно, но… Деньги есть?

Барс достал из кармана несколько мелких монет – скудную плату за тех семерых, что остались лежать на лесной поляне.

– Не густо, – прокомментировал незнакомец, накручивая поводья на кулак. – До ближайшего селения подкину. Залезай.

– Спасибо, – Барс запрыгнул в телегу, уселся рядом с возницей. – Ты купец?

– Точно. Везу шкуры в город. По деревням собирал.

– Ясно.

– Ты бы кольчугу починил, – посоветовал купец. Барс решил, что совет разумный, и занялся делом.

Ехали молча, лишь изредка обмениваясь грубоватыми шутками. Барс починил кольчугу, заштопал куртку и лёг на шкуры вздремнуть.

Со смотровой площадки Башни Ветров можно было увидеть многое. Казалось, половина империи лежит перед наблюдателем. Под зимнем солнцем вся картина становилась более яркой, чёткой и правильной. Не было буйства красок, они ушли вслед за летом; не было обмана, который раньше отдыхал в гуще зелёных крон; не было той красоты, что всегда отвлекала взор. Сейчас вид с Башни Ветров больше напоминал карту, чем прекрасную живую картину просторов империи. Такое застывшее безмолвие могло порадовать полководца, стремящегося овладеть этими землями.

И он радовался, глядя на свои будущие владения. Там в маленьких селениях и городках, что окружают Школу школ, никто ещё не знает, какую судьбу он уготовил для них. Не знает и великая Степь, как пойдёт он по её просторам со своим диким войском. И те далёкие глиняные домики не подозревают о том, что он уже решил смести их с лица земли. Никто ещё ничего не знает. Пока…

Их незнание радовало его. И эта доверительность, с которой раскинулась перед его взором империя, тоже приносила ему радость. Скоро, очень скоро его планы осуществятся. Он почувствовал, как нетерпение мягким покалыванием пробежало по его телу. И улыбнулся, хищно, победно, как голодный волк, увидавший добычу. Не долго осталось ждать.

Холодный ветер, налетев неожиданно, прервал его размышления. Даэрон, поёжившись, поплотнее закутался в плащ. Это резкое и неожиданное вторжение в его мысли вернуло полководца в сегодняшний день.

Школа школ – первая крупная победа, счастливое окончание первого этапа его плана. Первая его маленькая месть. За те семь лет.