Внутри убийцы

Он не мог дождаться. Подумал, не войти ли прямо сейчас, но сообразил, что он не в той машине. Все принадлежности остались в фургончике. Он менял фургон и седан, на случай если кто-нибудь обратит внимание на стоящую здесь каждый вечер странную машину. Соседи бывают излишне любопытными.

Нет, не сегодня. Но скоро, очень скоро.

Он рисовал в воображении их чудесное будущее. Рождественские вечера вместе. Впервые у него будет повод купить елку, украсить ее, купить детям подарки. Когда он проснется утром, они будут сидеть с ним за столом, пока он ест. Он может укладывать их спать, читать им на ночь. Он никогда не будет таким, как его родители. Он будет хорошим отцом.

И ему не придется страдать от боли, наблюдая, как его дети вырастут, станут чужими, покинут дом, чтобы обзавестись собственными семьями. Нет, эти дети останутся с ним и будут вечно любить его. Вместе с их матерью.

Одна женщина, один мальчик, одна девочка. Семья, готовая принадлежать ему.

Навсегда.

Глава 63

Саммер-стрит в Мейнарде была очаровательной улицей, узкая дорога бежала в тени бессчетных деревьев. Повсюду виднелись обширные дворы, в большинстве заботливо подстриженные. Тейтум вылез из арендованной машины и несколько мгновений стоял под солнцем, наслаждаясь покоем, который предлагал этот город. Наконец он решил, что хватит тянуть волынку, и пошел по подъездной дорожке дома, у которого припарковался. Дом был белым, с оранжевой черепичной крышей, двумя окнами и дверью между ними. Такие домики Тейтум рисовал, когда был ребенком. Это же легко, правда. Синий карандаш – раскрасить верх листа, это будет небо; потом зеленый для травы внизу. Квадрат посреди травы и треугольник сверху. Два квадрата для окон и прямоугольная дверь. Оставшимися карандашами добавить цветы соответственно настроению. О, и еще желтая четверть круга в левом углу листа. Это будет солнце. Дом перед Тейтумом был почти таким же, разве что чуть больше, и газон украшало несколько деревьев.

Он постучал в дверь. Через несколько минут на пороге появилась пожилая, седовласая женщина с жемчужными сережками в ушах и доброй улыбкой.

– Да? – сказала она.

– Доктор Фостер? – спросил Тейтум.

– Верно.

Он показал жетон.

– Я – агент Грей из Федерального бюро расследований. Вы не возражаете, если я задам вам пару вопросов?

– Ох. – Она вытаращилась на него. Эта женщина, решил Тейтум, до сегодняшнего дня видела агентов ФБР только в кино. – А в чем дело? Ничего не случилось?

– Нет-нет, я просто занимаюсь одним старым расследованием.

– О’кей. Хотите лимонада? Я только что приготовила.

Распитие с ней лимонада определенно снизит фактор угрозы. Хотя Тейтум в любом случае не собирался запугивать эту милую даму. А лимонад сейчас очень кстати.

– С удовольствием, – улыбаясь, ответил он.

Она провела его на заднее крыльцо, где стояли два пластиковых кресла и стол. Он сел в кресло, а женщина скрылась в доме. Тейтум посмотрел на время. До обратного рейса еще пара часов. Он подбирался к главному. Ходил по краю.

Через несколько секунд доктор Фостер появилась с кувшином лимонада и двумя стаканами.

– Печенья? – спросила она, ставя кувшин на пластиковый стол.

Где-то приходится проводить черту.

– Нет, спасибо.

Хозяйка села и разлила лимонад по стаканам.

– Так чем я могу вам помочь?

– Я изучаю убийство Клары Смит, – сказал Тейтум.

– Ох, – вздохнула она. – Это было так давно… Ее убил один очень нездоровый подросток.

– Правда? – Тейтум попробовал лимонад. – Я думал, по этому делу никому не предъявляли обвинений.

– Только потому, что он себя убил, – сказала Фостер. – Это был он, факт хорошо известен.

Тейтум едва не поморщился при слове «факт». Если все люди раз за разом будут говорить тебе одно и то же, подозрения легко превратятся в факты.

– Я хотел поинтересоваться вашей оценкой времени смерти, – сказал он, достав папку и проверив, что это нужная.

– Надеюсь, я смогу ответить. Это было очень давно.

– Конечно. По вашей оценке, Клара Смит умерла… между шестью и семью вечера.

– Если вы так говорите.

– Но шеф Прайс сказал мне, что ваша первая оценка была другой – немного раньше, – продолжил Тейтум; ложь легко скользнула с языка. Он улыбнулся и сделал еще один глоток холодного лимонада.

– Ну, да. Это я помню. Сначала решила, что смерть наступила раньше, но потом меня убедили, что я ошибаюсь. Оценить было сложно. Тело лежало в воде, шел снег… Оно очень быстро остыло.

– Вполне понятно. – Тейтум кивнул: его подозрения подтвердились. – А вы помните свою первоначальную оценку?

Она нахмурилась.

– Не знаю. Наверное, где-то днем. Может, в два часа…

– Но это неверная оценка, – сказал Тейтум. – Между часом и четырьмя часами дня Мэнни Андерсон был в библиотеке. Тогда он не мог ее убить.

– Ну, как уже говорила, я быстро увидела, что ошиблась.

– Не очень быстро, доктор Фостер, – возразил Грей. – Вам потребовалось два дня.

Он показал ей отчет.

Что-то мелькнуло в ее глазах. Подозрение, изворотливость. Эта трансформация была неприятной и исчезла так же быстро, как появилась.

– Я… на самом деле, я не помню. Это было очень давно.

Тейтум допил свой стакан.